Чувство вины - редкое ощущение в жизни барона. Будучи опытным дельцом и предприимчивым дворянином, Ротбауэр давно установил в своей жизни определенные приоритеты, во имя которых он был готов пожертвовать буквально чем и кем угодно. Однако ему категорически не нравилось использовать в этих целях и делах Энид, пусть в этот раз не было особого выбора и цель была заявлена максимально благородная - само собой сложилось так, что ведьма из Аллиона оказалась во внутреннем круге баронской семьи, а потому имела в глазах Ларса ровно ту же ценность, что и кровные родственники. Не так давно барон был вынужден отправить Гилмор с весьма непростым заданием в собственное баронство и обратно, и чем дольше он ждал её возвращения, тем сильнее Ларса душило это самое неприятное ощущение. Он даже пытался рефлексировать, задавать себе каверзные вопросы на тему "а чего же я так переживаю, в самом деле?", но только загонял себя в неловкий стыд еще больше по результатам ответов.

К возвращению ведьмы, барон успел отделиться от группы поддержки Алистера в лице Малькольма, и сбросив с себя бюрократическую возню, снял уединенное поместье у местной аристократии. Стояло оно в стороне от городского шума и суеты, а использовалось в основном в целях неприличного кутежа местной молодежи, рожденной с серебряной ложкой во рту (не каждый из них мог позволить себе веселиться в кругу себе подобных и разносить свои родовые поместья, на глазах у изумленных такой бесовщиной родственников). Отличительной особенностью конкретно этой резиденции была на редкость простая и крепкая мебель (которую не жаль разносить), обширная купальня на "цать" персон (укрепленная мозайкой и мощными колоннами), и даже чудом выжившая библиотека, книги которой пользовались совершенно в варварских целях, о которых впечатлительным и чутким к чужим трудам лучше не знать. Таким образом, Ларсу было куда спешно утаскивать порядком уставшую с долгой дороги Энид - не задавая лишних вопросов об успехах или неудачах, Ротбауэр при встрече с Гилмор поступил предельно гуманно: просто отвез ведьму умыться с дороги и лечь спать, оставив любые вопросы до лучших времен. Бегло познакомившись с Роландом, и отослав внезапного телохранителя в распоряжении своей комнаты при постоялом дворе в центре города, можно было догадаться, какой же будет первый вопрос у барона. Не стоило, наверное, выбрасывать то письмо из Аллиона.

На следующий день также Ларс поддерживал "режим тишины" - ведьму не будил, не беспокоил (и как следствие, в приключения не влипал и голову во все тяжкие не засовывал), оказывал ну слишком подозрительную заботу, в том числе в виде разгона редких слуг (шли в комплекте с поместьем, умеют быстро сворачивать свою деятельность и растворяться в коридорах без следа). И ведь он тоже устал - все это время он бегал по каким-то невероятно колоритным бюрократическим дворцам, обивая пороги с бумагами соглашениями, не снимая с себя еще свадебный, невероятно вызывающий наряд крокодила. Разве что, выкинул маску, швырнув ею в какого-то мелкого воришку, что безуспешно пытался обокрасть барона, а после неудачи - сбежать.

— Я не знаю, как ты это делаешь, но повтори свой фокус с исчезновением еще раз, будь добр. Прямо сейчас.
— Да милорд. Вот ваш обед. Исчезаю.
Растекаясь по кушетке не хуже какой-нибудь студеной жидкости, Ларс, прежде сидевший правильно, как и подобает барону, сейчас сполз с сидения и с большой ленью посматривал на оставленный слугой поднос - сервиз был рассчитан на всех гостей поместья. На двух персон. В руках у Ротбауэра была чудная, некогда совершенно скучная книга об истории и злоключениях рыцаря, но некие дарования вырвали из нее часть страниц в связи с чем история превратилась из унылого пересказа в остросюжетный эпос с частой сменой событий, действующих лиц: кто-то умирал в муках едва начав светский разговор, а кто-то среди мирной стоянки на природе мог невозмутимо найти трупы и холодно начать их досматривать. Иными словами - барон тешил себя как мог, полностью отдавшись во власть беззаботного безделья.

Появление Энид можно было сравнить разве что с лучом света в пасмурный день - барон отвлекся от своего остросюжетного хоррора с элементами детектива и просиял в широкой улыбке сам, словно на него сейчас будет сходить божественное озарение. Как раз, между прочим, к обеду. А вот следующий вопрос ведьмы заставил уже неловко поднимавшегося с кресла Ларса сесть (плюхнуться) обратно, да и улыбка несколько ... Поблекла. Лицо сделалось задумчивым, брови свелись друг к другу аки беженцы, а нижнюю половину лица барон прикрыл обрывками книги. О да, он получил письмо. И ничего хорошего с этим письмом не произошло. Возможно, его стоило оставить, а не счесть шуткой и придурью пожилого человека, а то и вовсе розыгрышем принца. Не к месту и совсем не вовремя барон получил то тревожное извещение, так что ... Его больше нет.

— Ммм, да-а-а. Меня недавно нашел гонец в половину меня ростом. Говорил что-то про то что везде меня искал, что по мою душу прилетела птица из-за леса, из-за гор. А там, стало быть действительно граф Гилмор, оповестил меня о том, что ты возвращаешься в отчий дом, пока у нас не закончится война и не будут истреблены черви-пожиратели-замков. Я надеюсь, что тебе не очень нужно это письмо, сокровище мое? У меня не было ни настроения, ни карманов, а первое так и вовсе испортилось после такого-то извещения.
Изначально Ротбауэр планировал спросить, что же это за мужчина приехал вместе с Гилмор (и следовало ли ему за это заплатить), но как-то сам-собой умудрился связать данные, изложенные в письме, с неожиданностями в действительности. Ответ стал немного очевиден. Он, конечно, мог бы расспросить о деталях, данных, особенностях, но не считал это уместным - дама может и отоспалась, но все еще совсем недавно вернулась с долгой дороги. Заботы и тревоги с тараканами могут подождать еще пару дней, или более подходящего момента. А потом он, как это обычно бывает, забудет об этих заботах под гнетом более насущных проблем - примерно так и произошло с багажом Энид и Ларса на свадьбе, когда они поняли, что за нормальной одеждой нужно было идти в червивый замок, и без того полный подозрительных теней. Сразу как-то отпали почти все претензии к своему внешнему виду.
— У нас есть неопределенное количество дней в запасе перед неким путешествием и, — барон не вставая указал на стоящий недалеко стол с подносом, — свежий обед. Ты голодна? Хочешь чего-нибудь?

Отредактировано Lars Rothbauer (2019-03-05 21:57:31)

В жесте капитуляции приподняв руки, Ларс попытался сойти за невинность.
— Это был несчастный случай, обычно я делаю копии. Даже если это замысловатые письма с предложением решить возможные проблемы безвольно поникших флагов. Надо же мне знать, на кого писать гневные жалобы. Эх, письмо было коротким. Две строчки. В первой - уведомление о твоей принудительной депортации. Во второй - причины.
В конечном итоге, Энид была здесь, а по сему - Ларс не слишком беспокоился. На худой конец его и так сильно мотало по Ардону, к счастью, не по полям сражений. Хотя учитывая недавние события.. Ну а Роланд был человеком. Человеку присущи слабости. И как правило - человека можно купить, или монетизировать. Не думал барон, что графу Гилмору в Аллионе удалось обзавестись святым и совершенно неподкупным слугой, у которого не было ни одного темного пятна на душе, и ни одной пагубной страсти на полотне совести. Что же касалось упорства графа - Ларс смотрел на проблему несколько иначе. Вернее, видел путь наименьшего сопротивления, при котором останутся довольны все стороны (при условии отсутствия тесных знакомств со сказочными бестиями в обозримом будущем). Надо сказать, что мнение собственной матери Ларс здесь не учитывал.
— Так или иначе, я всегда могу взять тебя в жены, если граф будет упорствовать. Мой племянник будет в восторге.

На обед подали цесарок. Ничего хитроумного или вычурного, разве что немного салатных листьев в качестве украшения, да несколько овощей, печеных в вине. Барон хоть кряхтя и с трудом разгибаясь (спина затекла от долгого и увлеченного чтения в неудобной позе), но с большим энтузиазмом отправился с ведьмой в столовую, отнеся туда еще теплый поднос. Слуги благополучно выветрились из ближайших помещений, и по убедительной просьбе Ларса не отсвечивали, создавая иллюзию почти полного одиночества в просторных, пусть и несколько пустых залах поместья.
— Мне нужно что-то знать про Роланда?
Как бы между прочим спросил он, подразумевая особенности содержания и привычек человека. Быть может он на дух не переносит что-то из естественного окружения барона? Спонтанно приключаться по поводу и без, например. Или, быть может, его оставляют неравнодушным до зуда в деснах рынки париков.

Неловкое молчание, сложное выражение лица. Ларс Не то чтобы пожалел о том, что спросил, скорее узнал больше, чем был готов услышать. Кажется, он читал книгу, которая начиналась примерно так же. А в конце все умерли жуткой-страшной смертью. Кусок птицы почти встал поперек горла, но барон мужественно его проглотил. С другой стороны, с кем не бывает? Пожалуй, данный факт биографии ничуть не изменил отношения Ротбауэра к ведьме - за собой он имел еще более сомнительную историю "похождений", взять хотя-бы начало и причину его появления в землях графа Гилмора. Да-да, тот случай с пещерой и сломанной ногой начался с фразы "удивите меня", оброненной на открытии борделя.
- У твоего отца весьма оригинальный способ сделать намек.
Ларс отложил в сторону нож и воткнул в несчастную (но хорошо приготовленную) тушку вилку. В уме он уже просчитал все выгоды и пользу от данного приобретения, и в целом, сделался довольным от появления Роланда. Но было и что-то, что находилось за гранью сухого сведения баланса в голове.
- ... Хм, ревность?
Барон спросил себя невольно вслух, весьма растеряно смотря вникуда. Он не был воспитан думать подобными категориями - любые проявления чувств в роду барона в принципе не приветствовались, а по своей сути и поведению черствый Ларс уже сильно выбирался из нормы Ротбауэров. Это все наверное потому, что он довольно долго был вдали от дома и правильного внушения со стороны семьи, ну. Просидев со сложным лицом еще минуту, Ларс беззвучно выдохнул, расслабился. Сдался. Он не мог понять, что в этом состоянии находили другие люди - слишком напряженно, слишком много мороки, слишком тревожно. А ведь многие посвящают годы жизни, копаясь в "чувствах" как фермер в черноземе. Барон же был в данном вопросе элегантен, как в науке о плаванье в холодной воде - ко дну пойдет быстро, весело трепыхаясь, весь путь пуская пузыри.
- Это самый неловкий обед в моей жизни. Может...  Давай я просто больше не буду отпускать тебя далеко от себя? Я не знаю как это сказать по другому, кроме как в столь эгоистичной манере.

Барон, разумеется, был не глуп. Но сейчас ощущал себя на редкость тугим на всякое мысленное усилие. Ему было вдвойне стыдно, вдвойне неловко, и бонусом активизировался внутренний голос прожженого барыги, который жаловался на то что не чувствовал никакой выгоды уже какое-то время.

Ну раз все так славно разрешилось, и барон умиротворенно занялся улыбкой. Да и птица на блюде снова стала выглядеть довольно аппетитной. Ох уж эти румяные бочка и хрустящая кожа. Встречный вопрос мог вызвать у нормального (среднестатистического) человека его положения, весьма смешанные и неудобные чувства - но Ларс уже был выше этого. Или ниже. Тут уж как посмотреть.
— Ах, тут все очень просто. Видишь ли, когда я встретил тебя - твое общество мне сразу понравилось. Меня еще никто не носил ... Не волок на руках. Такое не забывается. А еще я бы мог сутками заниматься перечислением твоих достоинств, качеств, уникальных данных - но это будет бесконечный процесс, и язык начнет заплетаться раньше, чем я озвучу половину.  Если быть предельно кратким, то ты во многом похожа на вино - со временем становишься только лучше и лучше, обрастаешь своего рода компетенциями, опытом, знаниями и не теряешь свой уникальный внутренний стержень. Но и это не главное, — пока собеседница барона готовилась закончить первую бутылку вина, Ротбауэр начал с упоением осыпать Гилмор комплиментами. Давать хорошую оценку для Ларса считалось большой редкостью, если предмет не являлся драконом, — с тобой просто хорошо и уютно. Понимаешь, нет уюта в моем баронстве. Не предусмотрено. Нет уюта в Ардоне - тут убили мою семью у меня на глазах, тут война, грязь, дикари с инженерным складом ума. До встречи с тобой моя жизнь была чередой беспамятства и бодрствования, поиска чего-то "этакого", — тут у Ларса нервно задергался глаз, опять вспомнив злополучный бордель, — а в твоем присутствии мне просто хорошо. Я уверен, что в твоем лице я нашел, что искал. Будь рядом и я буду абсолютно счастлив.

Сообразив, что вино подошло к концу, а обед остыл, барон решил угодить даме еще немного - начал оглядываться по сторонам в поисках новой бутылки. О том, чтобы выпить самому - мысли даже не было, Ларс был слишком увлечен процессом вещания, хоть содержательная мысль и подошла к концу.
— Еще вина? Я поищу.
Уверенно продекларировал барон. Его нехитрый план, впрочем, имел небольшое расхождение со словами - он планировал найти слугу, уже которому причинит побуждение к поиску нового, непременно лучше прежнего вина. А сам займется чем-то приятным или полезным.

Если использовать в общении с Ротбауэром аллегории и торжественный высокопарный слог, всегда была определенная вероятность потерять барона на крутых поворотах мысли. Особенно, если на поворотах звучали волшебные, "ключевые слова". Ну вот взять хотя бы совершенно безобидное "логово грифона" - за хлестким сравнением стояло души теплое обещание, но у Ларса в голове прокрутился совершенно иной ассоциативный ряд мыслей. Приятных, но очень оторванных от темы разговора. На мгновение милорда утянуло в мир грез, но барон быстро взял себя в руки, пока его руки были в других руках - крайне не вежливо это было бы, витать в облаках в такой-то момент.
Барон с теплотой сжал руки в ответ, начав изучать ласковые кисти и пальцы ведьмы как в первый раз. Задумался над тем, какие места данной резиденции были в принципе достойны посещения. Двор с пустырем, где кто-то старательно вытоптал всю траву до состояния плаца? Нет. Подвал, где сиротливо громоздятся полупустые бочки с мутной жижей давно забродившего от нарушения норм хранения вина? Определенно нет. Библиотека? Собрание литературных инвалидов, жертв былых гуляний. И тут как в старческом анекдоте про зоркого сокола, на второй день заметившего отсутствие в его доме четвертой стены - барон вспомнил что в поместье есть купальни, занимающие добрую половину всего пространства и рассчитанные явно на гулянья с размахом. Резиденция имела крайне удобную систему вентиляции, а вода подается по хорошо спроектированному желобу прямо от местного горячего источника. Запах немного специфичный, зато цвет почти сказочный - бирюзовый.
— А тебе хочется попытать счастья в местной библиотеке, или сходить в роскошную купальню? Есть еще вариант прогулки до очага цивилизации. А там еще больше опций и вариантов. Буду честен - гулял я в последнее время много и стер немного ноги, так что наша прогулка будет очень неспешной. Предпочел бы остаться здесь, предаваясь праздности, пока заботы сами меня не нашли.

Барон также не умел прямо говорить о своих желаниях, но это было характерно для многих дворян и почти всех состоятельных купцов, особенно со вживленным еще в детстве кулуарном воспитании. Это всякие там рыцари и третьи-восьмые сыновья без надежды на право наследование могли позволить себе публичную отрыжку и громкие заявления о сиюминутной потребности, когда как титулованная часть нации должна вроде как бояться своих желаний и разбавлять свои прихоти в общем чане возможностей с вероятностями, содержимое  которого далее подается ко столу чужого выбора вместо основного блюда для размышлений. А жаловаться можно прямо в лоб, да.

Склонение к единственному правильному варианту произошло успешно и борон аж начал довольно урчать, как если бы он был очень большим голубем. Пугающе большим и самую малость кокетливым. Хорошее настроение меняет людей вплоть до полной неузнаваемости.
С удовольствием проследовав за ведьмой к локальной достопримечательности, Ларс также с потехой отметил поведение прислуги. Не то чтобы он их запугивал. Скорее был убедителен в своем желании побыть наедине с Энид. Теперь же дом немного напоминал особняк с приведениями, которые мелькают на грани обозрения, хлопают дверьми, шкафчиками, гремят предметами интерьера. Главное, чтобы они не начали выть и говорить загробным голосом о своих бытовых проблемах.

— Минутку я всегда найду, а вот такую купальню - еще поискать надо, — барону очень польстило то, что ему помогали управиться с одеждой, а по тому - не сопротивлялся и активно участвовал, — а после нашей загадочной экспедиции я рассчитываю взять небольшой перерыв. Я сегодня оптимист, да?
Справившись со своим гардеробом, Ларс смело устроился в одной из ванн. Ну как смело. С грацией цапли - к теплой воде барон некоторое время привыкал, прежде чем окончательно сесть по самые плечи в воду. Почти неуловимый запах заставлял голову кружиться - обычно Ротбауэр не замечал за собой такого острого обоняния. Вероятно все дело в накопившейся усталости, что выражалась в особой склонности организма к разного рода капризам и перепадам состояния. Но и к этому можно привыкнуть - приятная компания располагала.

— Есть пожелания?
Могло показаться, что барон в своем предложении не брал в расчет войну. Однако именно в военное время Ларс считал уместным совершать визиты вежливости по гостям и друзьям, дальним знакомым. Он не преследовал целей принца завоевать сердца и завербовать умы, но собирался купить бесхозное и продать предметы первой и второй необходимости. Успешная или заведомо обреченная - данная гражданская война была "золотым дождем" для любого дельца. В том числе, продавать можно и обещание "лучшего завтра".

Теперь уже смеялся Ларс. Он, хоть и много путешествовал по Ардону - но то были встречи по делу, путешествия по нужде, визиты вежливости и совсем чуть-чуть незапланированные приключения и бега от неприятностей. Свое баронство он знал хорошо, графство знал неплохо, но чтобы иметь полное представление о всем королевстве ... Барон не слишком любил людей, и окружающие это знали довольно хорошо, так что представление о своей родине у предприимчивого Ротбауэра сугубо кулуарное и кабинетное.
— Какое совпадение, — открыто иронизировал он, — теперь я не одинок и в своем топографическом понимании Ардона.
Посмеявшись, Ларс вдруг вспомнил что-то довольно важное, как если бы вспомнил дурной сон - нахмурился, открыл было рот, чтобы сказать печальную новость, но передумал. Промолчал. Сходить за снаряжением для дамы сердца Алистера можно и завтра. А сегодня, действительно, следовало отдыхать как не в себя. Так вот, чем заранее огорчать необходимостью идти в шумный город, полный людей, барон обнял ведьму и положил регалии власти на поручение принца до завтрашнего дня.
— Сады значит, — последовала задумчивая пауза, пока барон вспоминал, а не видел ли он здесь приличных зеленых кущ, достойных посещения, — я, кажется, видел один сквер на границе виноградников. Возможно, даже принадлежащий этим самым виноградникам. Я думаю, что там занимаются дегустацией местных вин, а тихий сквер должен помочь гостям разойтись по тенистым углам и не мешать друг-другу наслаждаться приятным.
Как это ни забавно, но именно там барона и поймал гонец с важным письмом от графа Гилмора - и примерно там это самое письмо превратилось в чудную кучку мелко изорванных бумажек, которая после разлетелась с порывом ветра по окрестностям. Пусть Ларс и не имел хороших воспоминаний об этом месте, это совсем не означало, что хорошие воспоминания нельзя сделать в будущем.
— Будем импровизировать, — многообещающе заключил он, — и постараемся не попасться никому на глаза. Здесь же, увы, территории у дома почти "лысые" от буйного и систематического веселья.