Известие о том, что Летиция едет в Нордхейм вместе  с Дитмаром, застало ее неожиданно, во время завтрака. Паники девушки не было предела. Во-первых, она ужасно переживала, что открылась в своих чувствах герцогу, хотя от него «люблю» не услышала. Быть может, он уже признался ей в чувствах, когда говорил, что она идеальна для него? Все же он неловок в комплиментах. Во-вторых, ей нужно было собраться! А сборы обычно всегда занимают огромное количество времени и сил. Хотя Дитмар и заверял, что нуждаться в Нордхейме она ни в чем не будет, Летиция ужасно переживала. Мать, конечно, хлопотала как могла, но Лети было этого мало.
Изможденная, разнервничавшаяся, не видевшая Эдингера толком в дни сборов, Лтиция просто с ног валилась от усталости, а потому и дорога далась ей нелегко. Скрашивал многочасовой путь Дитмар, которого она уговорила ехать с ней в карете. Летиции было радостно чувствовать свою ладонь в его могучей ладони, приклонять голову на его плечо, слушать его рассказы о Нордхейме и, прикрыв глаза, представлять великолепные северные земли, устланные лугами и цветами, с лошадьми, похожими на Сумрака.
Еще Лети ужасно волновалась, как примет ее семья Дитмара – мать и сестра. Хотя Летиция и была наслышана о том, что герцогиня – женщина прекрасная, но никогда нельзя быть уверенной наверняка. Но все тревоги оказались напрасными. Анна приняла Летицию весьма тепло, окружив девушку своей заботой, давая понять, что Авалос вовсе не чужая в этом доме. Анна приняла решение Дитмара и Летиции воспитывать малышку Эни, чему Лети была несказанно рада! Девочке выделили няньку и комнату, кажется, она осталась довольной. Аделина и вовсе порадовалась, как она выразилась, «свежей крови», тут же увлекая Летицию показать свои рисунки и творения. Именно от нее Лети узнала, что «калач», который Дитмар носит на голове, называется треуголкой и придумала такую шляпу именно Аделина. У девушек вообще оказалось много общего: они обе любят рисовать, танцевать  Дитмара!
К сожалению, в Нордхейме Летиция редко видела жених (слишком много дел и визитов у него было), а за несколько дней до свадьбы – и подавно! Лети скучала. Скучала так сильно! Он даже снился ей ночами. И сны эти всегда были прекрасны.
Но сегодня девушка никак не могла уснуть!  Она ужасно боялась свадьбы и ночи, что предстоит после. Как назло, еще Орсея решила перед сном дать наставления дочери. Она долго подбирала слова, ходила вокруг да около и наконец сказала самое главное: брачная ночь – это то, что ни капли не доставит удовольствия женщине, что не надо бояться (это после таких-то слов!), просто будет больно и мерзко, но со временем это пройдет, Летиция привыкнет, как и до нее привыкали все жены.
Лети маялась всю ночь, ворочаясь с боку на бок, переживая, переваривая слова матери. Целовать Дитмара в щеку или позволять ему целовать ее ручку – это одно, делить с ним ложе – другое, особенно после того, как Лети узнала, что это «мерзко» и «больно».
Около четырех утра Летиции наконец-то удалось уснуть. Но разбудили ее уже в шесть. Бочка с водой, прическа, наряд – все это было слишком волнительно и прекрасно! Ночные тяжелые мысли рассеялись, уступив место предвкушению радостного дня. Сегодня она станет женой! Сегодня будет праздник и танцы! Сегодня она наконец-то вновь будет с Дитмаром!
Летиция покружилась перед зеркалом, захлопав в ладоши – ей очень нравилось ее платье и прическа.  И она ужасно хотела, чтобы  понравилась она и Дитмару. В нетерпении Лети выскочила в коридор, где ее уже ждали камеристки. Девушки на все лады расхваливали невесту, просили покружиться и восхищенно вздыхали. Летиция чувствовала себя королевой!
Вдруг девушки захихикали и отпрянули от Летиции. Авалос обернулась: навстречу к ней спешил Эдингер. На губах девушки распустилась улыбка.
- Доброе утро, жизни мой свет, нас ждет карета, тебе стоит поторопиться, - вложил в ладонь лети какой-то бархатистый футляр.
- Душа моей души! – радостно прощебетала Летиция, с нежной улыбкой глядя на герцога. Утренний мандраж улетучился, уступая место чувственному трепету и приятному волнению. «Какой красивый!» - восхищенно подумала Летиция, рассматривая Дитмара.  – Доброе утро! – Она все еще улыбалась, ожидая, когда же Эдингер сделает комплимент или как-то выразит свое… ну, хоть что-нибудь! Летиция взволнованно взглянула на Дитмара, заметив, что его щека напряжена, а улыбка напоминает ухмылку. Но это не расстроило невесту, ведь она уже знала, что такое происходит не только, когда Дитмар зол, но и когда просто сильно волнуется. Она и сама волновалась! Пока Дитмар говорил что-то про карету, Лети подняла руку, кончиками пальцев коснувшись его щеки и слегка погладив, словно говоря: «Успокойся, не переживай. Вместе мы справимся со всем на свете!». Но герцог нахмурился.
- Пусть портные нацепят что-нибудь спереди этого платья, - ледяным тоном отчеканил Дитмар. - Оно выглядит бесстыже и непотребно. – Пальцы девушки застыли на его щеке, онемели.
У Летиции словно земля из-под ног уплыла. Казалось, что все вокруг оглохло и ослепло – ни звуков, ни запахов, ни жизни. Одна сплошная пустота. Безмолвие. Девушка замерла, боясь даже дышать. Камеристок, как ветром сдуло. Авалос показалось, что комната увеличивается в размерах, становясь огромной, а она, Летиция, уменьшается. И над ней возвышается Дитмар, чей неприязненный взгляд скользил от ее лица к шее и к декольте. Девушка поежилась. Внутри словно что-то оборвалось. В ее глазах застыл немой вопрос – за что? За что он так оскорбил ее, назвав бесстыжей и непотребной? Чем она так разгневала его? Летиция рвано вздохнула, всматриваясь в лицо Дитмара. Но она ничего не могла прочесть в его глазах. И это ее нервировало. Летиция крепко сжала коробочку, которую ей всучил Дитмар. Двушка испуганно смотрела на жениха, не зная, как поступить. С одной стороны, она чувствовала себя раздавленной и униженной. С другой, ей хотелось бы объясниться, заверить герцога, что ничего дурного в ее платье нет. Кристально-белое, расшитое каменьями и жемчугом, легкое, с кружевом и цветочными мотивами, перекликающимися с гербом их рода, платье было истинным произведением искусства, которое сшил будто бы не портной, а зодчий.
- Дитмар, - чуть слышно прошептала Летиция, чтобы слуги не стали свидетелями их разговора, - почему ты так говоришь? – Она смотрела на него снизу вверх, будто зевака на величественную статую. – Все девушки…
- Давай быстрей, живо собирайся, - резко оборвал ее Эдингер, и это был еще один удар.
Он был груб. Он был груб с ней после того, как заставил поверить себе, после того, как она призналась ему в любви и не услышала в ответ «люблю» от него. Тогда…она наивно подумала, что , конечно, он любит ее. Нельзя говорить все то, что он сказал ей в саду, на пустом месте. Нельзя так целовать и обнимать человека, который тебе безразличен. Нельзя… унижать, обижать и грубить тому, кого любишь. Но, может быть, в этом-то и суть – он НЕ любит ее! Эта догадка болью врезалась в сердце Летиции. Девушка и сама не поняла, как вдруг замахнулась и отвесила Эдингеру звонкую и хлесткую пощечину!
Ладонь тут же обожгло. Сжав пальцы в кулачок, Лети прислонила руку к своей груди, болезненно шевеля пальчиками. В ее глазах застыли слезы. А коридор вновь наполнился звуками, цветами и красками. Боль всегда ее отрезвляла и заставляла собраться.
- Ты! – прошипела она, - Ты… - она отступила на шаг назад, видя нарастающую злобу герцога, - женился бы тогда на своей драгоценной принцессе! – выпалила Летиция. И хотя где-то глубоко внутри она соображала, что ей надо замолчать, что нужно остановиться – она не могла: - В ее распоряжении нарядов побольше и, конечно, они все подобающие, в отличии от моих! … - Летиция резко развернулась и подалась было в свои покои, но резко остановилась. Она стояла к нему спиной, обхватив себя обеими руками. Слезы уже катились из ее глаз. Но, повернув голову в профиль, Летиция тихо сказала:
- У тебя есть ровно этот день, чтобы научиться любить.
Девушка скрылась за дверью комнаты.
Оказавшись один на один с собственной бедой, Летиция упала в кресло, горько рыдая. Ей хотелось назло ему выйти в том же самом платье, быть бесстыжей и непотребной, раз он о ней так думает! Но… Нет.  Ослушаться Дитмара она ни за что бы не посмела. И так теперь неизвестно, что ее сегодня ждет. Она видела, как пылали глаза герцога. И она знала, как больно сделала ему, упомянув принцессу. Впрочем, нужно привыкать быть … никем. Вед для него она – всего лишь жена, существо бесправное и не достойное даже уважения. Как, однако, быстро меняется его отношение к людям: то она его идеал, нравится ему, то вот непотребная. Да так про шлюх говорят! А он – про нее…
Слезы градом катились из глаз Летиции, пока в дверь не раздался легкий стук. Лети молчала. Стук повторился, но более настойчиво.  Следом открылась дверь. В комнату проскользнула Аделина с матерью. Летиция едва поднялась на ноги, утирая слезы и изображая улыбку.
- Это от волнения, - попыталась оправдаться Лети, но Анна Гайер подошла к девушке и крепко обняла.
- Мы все уже знаем, - грустно вздохнула Аделина и развязала какой-то мешочек, высыпая на секретер какие-то рюшки, кружево, цветы из ткани, алмазные  брошки и кучу всякой ерунды. – Сейчас что-то придумаем, улыбнись. – Девушка подмигнула Летиции. Анна уселась в кресло, наблюдая за тем, как дочь умело и ловко колдует над платьем невесты. Несколько раз Аделина кольнула Летицию, но Авалос стойко терпела. В общем-то больнее чувств, что разрывали ее сердце, уже ничего не могло быть.
Мать Дитмара старалась отвлечь Летиции от грустных мыслей, вспоминая какие-то истории из жизни маленького герцога, которые не могли не вызывать улыбки девушек.
- Принимай работу! – Аделина повернула Лети к зеркалу. Странным образом декольте оказалось меньше прежнего, лишь слегка обнажая грудь, но сохраняя красивые линии. Драпировка из прозрачного шелка и кружевных цветов сделала платье еще роскошнее и в то же время скромнее. – Ему понравится, - проворковала девушка, поправляя прическу Летиции.
- Спасибо, моя дорогая! – искренне выдохнула Летиция, любуясь на свое отражение. Однако улыбка вновь сошла с ее губ, стоило только подумать, что сейчас ей придется лицом к лицу столкнуться с женихом. И еще неизвестно, что приготовила ей эта встреча.
- Ой, а ты почему не надела? – Аделина держала на пальцах восхитительное бриллиантовое колье, похожее на удивительный цветочный узор с капельками росы.
Анна поднялась со своего места, забирая колье у дочери. Она аккуратно приложила его к шее Летиции, Адлина придержала волосы девушки, а Анна застегнула украшение. Герцогиня рассказала историю старинной семейной реликвии. Это тронуло душу Летиции. Глубоко вздохнув, еще раз поправив волосы, Летиция задрала нос вверх, мысленно молясь Создателю, чтобы он помог ей пережить этот день.
В сопровождении Аделины и Анны Летиция вышла из замка. Тут их пути разошлись: мать и дочь сели в первую карету, а Летиции предстояло ехать вместе с Дитмаром во второй. Девушка судорожно вздохнула, вздрагивая под колючим взглядом Эдингера. Она села в карету, вжимаясь в угол и не глядя на Дитмара. Ей было невыносимо душно и страшно рядом с ним. С ее лица сошла краска, а глаза едва сдерживали слезы. Она дрожала всем телом. Кажется, если бы кто-то сейчас ей что-то сказал, она не смогла бы вымолвить ни слова. Какая-то жгучая, невыносимая тоска выжигала ее душу. Голова нещадно раскалывалась.
- Скорее бы всё это кончилось, - с горечью прошептала Летиция сама себе.

В карете они даже не разговаривали – слишком волнительно и утомительно было утро. Однако Дитмар приобнял Летицию, опуская свою голову на ее. Это единение и спокойствие доставляли Лети ни с чем не сравнимую радость. Герцог держал девушку за руку, и это было величайшим счастьем. Где найти слова, чтобы описать этот непередаваемый трепет юной влюбленной невесты? Как сохранить эти моменты нежности, собрать все воспоминая в коробочку? Летиция не знала, но была уверенна: этот день и эти чувства навсегда останутся в ее сердце. Ее душа ликовала и возносила молитвы Единому за судьбу, которую он ей даровал и за любовь, которую вселил в ее сердце. Лети поглядывала в окно и понимала, что она уже любит эту чудесную северную землю и людей, её населяющих. Лети обязательно поговорит с Дитмаром о том, что она может сделать здесь? Может быть, она обустроит школу? А может быть, дом милосердия? Или откроет еще один приют или городскую баню? Обязательно она сделает что-то хорошее. И не сомневается, что возлюбленный супруг не откажет ей в этом желании.
Наконец они подъехали к замку. На семейном совете было решено, что основные торжества будут проходить в саду. Летиция с Аделиной сделали наброски того, как украсить сад и выставить столы, как соорудить возвышение для новобрачных. Анна и Орсея распоряжались деньгами и давали дельные советы, опираясь на опыт собственных свадеб. И несмотря на то, что Орсея была младше Анны и более современна во взглядах, это не мешало женщинам приходить к компромиссам. В итоге получилось идеальное убранство. Летиция была в полном восторге! Впрочем, и в замке все кричало о том, что у герцога свадьба: цветы и флаги, красивые безделушки, небывалое обилие свечей – все это говорило о долгожданном торжестве.
Камердинер и его слуги шустро бегали от гостя к гостю, рассаживая за столы согласно этикету, статусу и пожеланиям герцога. Сам же Дитмар вместе с Летицией и самыми дорогими гостями сидели в центре на небольшом деревянном возвышении на красиво украшенных стульях – свадебных тронах. Стул Лети отличали две детали: из-за небольшого роста на седалище лежала мягкая бархатная подушка, а возле ног стояла скамеечка. Лети улыбнулась этому, потому что выглядывать из-под высоченного стола или болтать ногами было бы просто ужасно. Муж помог девушке сесть за стол. Летиция волновалась. На последнем дне рождении на нее тоже были устремлены взгляды гостей, но столь высоких лиц там не было, да и народу было куда меньше. И взгляды...были не такими. Летиция чувствовала, как горит ее левая сторона – та, которую сверлила ее тётка. Но Лети подумала, что это просто зависть: не она же пристроила свою старшую дочку в руки Эдингера. Впрочем, свою старшую дочь (вредную и толстую) она пристроить никак не могла, из-за чего страдала младшая, боящаяся засидеться старой девой. Все тёткино семейство шипело и подобострастно растягивало улыбки, стоило только Лети на них взглянуть. Будто чувствуя напряжение жены, Дитмар брал Лети за руку, чуть сжимая пальцы. На зависть или же нет, но этот жест показывал всем, что новобрачные счастливы быть вместе, что между ними добрые отношения. Орсея шепнула дочери, что не думала, что Лети окажется столь умной девочкой и сможет очаровать супруга. Летиция лишь улыбнулась: это не она его очаровала, это он покорил ее сердце!
Девушка взглянула на супруга, посылая тому взгляд полный любви и ласки. Если бы взглядом можно было целовать, Дитмар был бы уже покрыт поцелуями.
С этими мыслями девушка охотно выполняла роль радушной хозяйки дома и жены герцога. Под одобрительные взгляды Анны и Орсеи Летиция благодарила гостей за добрые слова и подарки, вручала заготовленные заранее дары женам и дочерям гостей, удачно шутила, когда то было уместно, и вовремя замолкала, когда слово брал супруг. Постепенно официозность праздника сходила на нет, гости расслабились, вино лилось рекой, а на импровизированной площадке артисты сменяли друг друга. Лети хлопала в ладоши, радуясь представлению, как ребенок! Еще более ей было приятно, что все происходящее нравится Дитмару. «Он прекрасен, когда смеется... Хочу, чтобы ты всегда был счастлив! Я буду стараться сделать тебя счастливым!»
- Давай сбежим отсюда,- вдруг прошептал Дитмар, чуть сжав пальцы Летиции. - Надо будет только миновать твоих и моих родителей.
- Когда я куда-то сбегаю, - улыбнулась Лети, посылая мужу взгляд, преисполненный нежности, - это хорошо не заканчивает обычно. – Девушка шутливо поморщила носик.
- Не могу уже здесь находиться.
- Мне все равно, где находиться, - с жаром прошептала Летиция, склоняясь к мужу, – главное, что с тобой.
То ли Дитмар сам успокоился, то ли его успокоили слова супруги, но его ворчливость куда-то улетучилась. Лети улыбнулась и погладила руку герцога… Все-таки, любить – это прекрасно! Сейчас  Летиция даже не представляла, как бы прошла ее свадьба, если бы она не полюбила Дитмара, если бы не знала, что и он ее любит! И пусть захлебнутся желчью все наглецы и завистники: Летиция – королева сердца мужа, а он – повелитель ее души! И никаких принцесс – бездна бы их сожрала – нет в мыслях Дитмара!
Тем временем заканчивалось представление факиров и начинались танцы. К столу новобрачных подбежали пажи, принеся ведро колодезной воды. Дитмар выпил кружку живительной влаги и даже повеселел. Летиция последовала примеру мужа и тоже сделала несколько глотков. После съеденной пищи и несколько глотков вина вода казалась невероятно вкусной!
- Моя прелестная супруга, - Лети тут же опустила кружку на стол, переведя взор на мужа. - Я смею предложить вам танец со мной. Увы, я не приму отказа и надеюсь, что вы ответите мне согласием.
- Я и не собиралась Вам отказывать, мой возлюбленный супруг! – весело проворковала Летиция, вкладывая прохладные от холодной кружки пальчики в горячую ладонь Дитмара.
Шаг вниз – со скамеечки, и Эдингер ведет жену в центр. Танцующие пары расступаются, пропуская главных супругов этого вечера. Лети невесомо ступала, идя рядом с супругом и придерживая подол своего длиннющего платья. Лишь только Летиция перебросила петельку платья на палец, чтобы подол и шлейф не мешали танцу. Дитмар тут же привлек к себе девушку, беря ее за руку. Сердце ухнуло и опустилось в пятки – от восторга! Авалос ужасно недоставало объятий Дитмара (хотя и обнимались они всего несколько раз, и поцелуи их были невинны столь же, как и желанны), а теперь они кружились в разных танцах, лаская друг друга взглядами. Их сердца ликовали, бились с жаром и горели! Летиция глазами кричала, как любит мужа, как счастлива быть его женой! Супруги кружились в танце. Летиция звонко смеялась. Запрокидывала голову и не сводила взгляда с мужа. Ее фата слетела с головы – то ли от вихря чувств, то ли от налетевшего порыва ветра. Волосы непослушным морем рассыпались по плечам и спине, сдерживаемые лишь алмазной диадемой. Легкие касания мужа, ненавязчивые и нежные, вызывали трепет в душе. Летиции хотелось быть ближе, хотелось слышать стук сердца мужа, хотелось коснуться его губ своими. Словно прочитав это желание, Димар вдруг остановился, прижимая пальцы девушки к своим губам. Летиция вспыхнула краской под горячими глазами Эдингера, чуть дрожа, но улыбаясь самой искренней, самой нежной улыбкой. 
- Я люблю тебя, - сказала Лети, ласково погладив пальчиками щеки Дитмара.
Кто-то заулюлюкал, выкрикивая то пожелание счастливой брачной ночи (что несказанно смутило девушку), то тост за любовь и наследников. Летиция склонила голову к плечу мужа, словно прячась от таких откровенностей. Дитмар взял супругу под локоть и повел обратно за стол. Эдингер был распалившийся и красный. Лети даже укорила себя мысленно за то, что не прекратила танцы пораньше. Все же Дитмар… устал сегодня больше, чем она. Летиция, нежно любившая танцы, готова была до утра прыгать и скакать, кружиться и смеяться, хотя и у нее ноги уже ныли. И платье казалось тяжелым и жарким. Ох! Не скажи утром Дитмар про декольте – не было бы ей сейчас так душно! Впрочем, девушка не винила Дитмара – она хотела ему нравиться. И если он прикажет ей облачиться в плотную холщовую ткань с макушки до пяток, оставив лишь прорезь для глаз – она сделает это! Любить мужа, угождать ему, дарить ему радость – вот все, чего она хочет, что составляет ее счастье и смысл жизни.
Девушка знаком дала понять Розалинде, что та нужна ей. Стоило только служанке оказаться рядом, как Летиция попросила ее принести подушечку под спину. Летиция сделала глоток воды и отправила в рот конфетку. Она заметила, что Дитмар тяжело дышит и дрожит что ли… Девушка чуть нахмурилась, но решила не смущать мужа. Вот… и ногой еще дергает. Видно, совсем устал, напряжен…
- С тобой все в порядке? – услышала Лети вопрос Анны сыну. Девушка решила не поворачиваться и сделать вид, что не слышит, чтобы не смущать ни свекровь, ни мужа.
- Все отлично!- вдруг рявкнул Димар. Да так, что Лети на месте чуть не подскочила. Нет, это не было слишком громко, но это было грубо.
Недовольно поморщившись, Летиция положила ладонь на колено мужа, вопросительно глядя на него. Чуть проведя ладонью от колена до бедра, Лети успокаивающе погладила мужа.
- Душа моя, - тепло произнесла Авалос, - не стоит так волноваться. У нас прекрасная свадьба и…
Договорить Летиция не успела – в небе как громыхнуло! Девушка взвизгнула, вцепившись в руку Дитмара.
Все закричали, засуетились, дождь хлынул стеной. Свадебный распорядитель и слуги кинулись расталкивать людей по коридорам, чтобы те бежали в замок, не успев вымокнуть. Летиция с Дитмаром тоже поднялись. Но стоило Лети направиться вслед за остальными гостями, как Дитмар нагнал ее и схватил за руку. Получилось как-то грубовато, но Летиция списала это на волнение мужа – все же он, когда кидается спасать её, особо не церемонится. Но вместо того, чтобы бежать от дождя со всеми, Дитмар потащил Летицию в другую сторону – тоже в какой-то неприметный проход. Может быть, не хотел толкаться среди других людей? Или побыстрей хотел попасть в замок? Неважно. Летиция послушно бежала за мужем. Они миновали сад и юркнули в какой-то темный и узкий коридор. Тут никого не было, лишь иногда поблескивали старые горящие факелы. Вдруг Дитмар остановился, разворачиваясь к Летиции.
- Моя Л-л..лети, - чувственно прошептал герцог, подталкивая Летицию к стенке.
Девушка не успела ахнуть, как Дитмар склонился к ней, обжигая холодом золотой оправы. А затем обдавая жаром кожу на шее. Сердце звонко стукнуло. Лети положила руки на плечи Дитмара, счастливо улыбаясь и страстно желая его поцелуев – она соскучилась по нему за день. Хотя и странно скучать по тому, чего толком и не было. Но в памяти то и дело всплывали воспоминания того, как они сидели в кресле в ее комнате, как страстно и трепетно целовал ее Дитмар, как прикасался к ней. Тогда она испытывала легкую боль от того, что ее мучили бандиты. Но теперь… У нее ничего не болело и не было даже следов. Лишь только ее трепетная груди неровно вздымалась от прикосновений губ и рук Дитмара к нежной кожи девушки.
- Мой любимый, - чуть слышно простонала Летиция, стоило только Дитмару найти губами ее ключицу. Девушка трепетала и дрожала в руках супруга, одновременно и боясь его ласк и неистово желая их. Она прикрыла глаза, подаваясь телом к мужу. Особое удовольствие доставляла ей мысль, что теперь нечего бояться – ее муж прикасается к ней. И доказательство тому – два золотых кольца на их безымянных пальцах. Летиция, которую так неистово целовал и сжимал в руках Дитмар, умудрилась наградить и его поцелуем, попав куда-то в шею. Она хотела было встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ, но вдруг почувствовала, как Дитмар рьяно прижал ее к стене, болезненно стиснув ее бедра. Летиция дернулась, желая освободиться от его рук, но он лишь крепче ее прижал.
- Ди? – она попыталась воззвать к нему, недовольно поморщившись.
Губы герцога накрыли ее уста, углубляя поцелуй, делая его откровенным и неистовым, таким, от которого перехватывает дыхание, а сердце замирает в горячке. Поцелуй проникал в самую душу, но воздуха не хватало – Лтиции. Девушка хотела прервать поцелуй, но Дитмар продолжал ее целовать, беспорядочно скользя ладонями по ее телу. «Что ты делаешь?!» Летиция уперла ладони в грудь Эдингера, пытаясь оттолкнуть его и сделать глоток воздуха. Когда же ей это удалось, девушка хотела высказать Дитмару, что ей не нравится это – этот коридор и то, что сейчас происходит. У них впереди брачная ночь, где все эти ласки будут уместны. Но не сейчас. Сейчас он вел себя как варвар, как дикарь!
Вдруг Дитмар вновь склонился, целуя Лети в ключицу и …в холмики груди, выглядывающие из-под платья. Летиция пронзительно выдохнула – то ли ахнула, то ли простонала, то ли возмутилась!
- Дитмар! – возмущенно пискнула девушка, когда герцог сжал ее грудь. Но мужчина как-то вторгся между ее бедер, прижимаясь к Летиции, слишком близко, остро давая почувствовать свое напрягшееся тело.  Упираясь в Летицию, он делал ей больно. Невинные ласки, разжегшие огонь неистовой страсти до одури испугали девушку. Она замерла, задыхаясь от наплыва ощущений, страха и возмущения. Сердце колотилось, словно заведенный волчок! Вдруг Дитмар ухватился за подол ее платья, собирая и задирая его одной рукой. А второй…
- О нет! – воскликнула Летиция, запоздало поняв, что желает сделать ее супруг! Она… она готова быть с ним, подчиниться ему и подарить наслаждение, когда того прикажет ее любимый супруг, но не сейчас и не тут! С традициями Летиция прекрасно была знакома! О, сколько она знала историй о том, как не сдержавшиеся супруги совершали соития не на брачном ложе, из-за чего приходившие по утру родители не находили следов невинности невесты и браки расторгались! Позор ложился на род девушки, судьба ее была незавидна: монастырь, отправка в глухую деревню с глаз долой или вовсе гибель! – Что ты творишь! Приди в себя, милый мой! – умоляла Летиция, не в силах справиться с Дитмаром. – Ты хочешь моего позора?!
Вдруг послышались чьи-то шаги, а затем свет пламени озари темный коридор. Дитмар отпрянул, а Летиция вжалась в стенку, пытаясь отдышаться. Она прикрыла рукой глаза, стараясь рассмотреть своего спасителя. Это оказалась Анна. Летиция налилась краской, склонив голову от стыда.
Что видела Анна? Что она слышала? Это было ужасно! В первую секунду Летиция хотела пройтись пощечиной по щеке Дитмара вновь, но его счастье, что стоял он на расстоянии, а девушка никак не могла отдышаться и прийти в себя. Да, конечно… это не Дитмар виноват. Это она сама! Она должна была остановить его, а она лишь довела до опасной черты! Она… она виной этой ситуации, и никто больше. Слава Единому , что пришла Анна!
- Б-б-бездна тебя забери, что ты з-с-сдесь делаешь! – взорвался Дитмар, и щека его задергалась. Лети не рискнула сейчас успокаивать супруга – такого разгоряченного и злого. Она глубоко вздохнула и виновато потупила взор. И да, она поймала укоризненный взгляд Анны. К кому был обращен этот взгляд – к обоим. - У-уходи – прошептал Дитмар Анне и тут же взял Летицию за руку, потащив по коридору. Девушка спешно семенила за супругом, виновато кусая губы и поправляя на ходу платье. «Я и правда – бездна!» - подумала Летиция. О, как она винила себя! О, как ей было стыдно! И…какая она скверная – ведь ей было приятно! Ей нравилось все, что происходило! Нравилось! Однажды Гуго сказал ей, что она словно чародейка приворожила его, лишив сна и покоя. А в итоге она лишила его жизни – дважды. Она..стала той, кто лишил жизни Розалию и бедную Коллет. Она – скверная, скверная, скверная! Лети едва сдерживала слезы, невидящими глазами глядя перед собой.
- З-зови ее камеристок и идите готовьте герцогиню к важной для нее ночи. Я желаю в-в-видеть свою жену у себя в покоях раньше, чем через час.
Голос Дитмара вывел Лети из болезненного состояния. Она подняла глаза, видя перед собой кого-то из служанок замка. Она пока не успела выучить их имена – тут было слишком много слуг. Служанка, сдерживая улыбочку, присела в реверансе и кивнула герцогу. Затем она обернулась к новоиспеченной герцогине, в уважительном поклоне указывая той дорогу по направлению в ее покои. Летиция коротко кивнула и, не глядя на Дитмара, понуро последовала за служанкой. Ноги Летиции подкашивались, а разгулявшиеся внизу живота лепестки роз, будто бы трепещущие на ветру, не давали покоя. Сердце готово было вырваться из грудной клетки. А губы все еще хранили неистовость поцелуев. Лети прижала пальцы к устам, вдруг улыбнувшись чему-то.
Добравшись до своей комнаты. Летиция устало рухнула на кровать, пока ее служанки налетели стайкой воробушков, таская горячую воду, доставая наряд и вытаскивая кучу баночек и пузырьков.
- О, Единый! – вздохнула Лети, - Что это? Если опять воск, я ни за что не дамся!
- Нет, моя госпожа, - улыбнулась Розалинда, - Это масла, духи и крема… Воск нам еще нескоро понадобится.
Летиция поморщилась, вспоминая, как накануне ее тело очистили от лишней, по словам Розалинды, растительности. И без того нежная и гладкая кожа Лети стала невыносимо приятной и умопомрачительной! Но боль, которую пережила Лети, вызывала ужас. Девушка покорно отдалась хлопотам служанок, послушно погружаясь в ванную, позволяя вымыть себя, натереть ароматическими маслами и духами с нежным ароматом корицы и апельсина возле шеи, миндаля – в области живота, розы и  чая – бедра и ноги. При этом другие девушки расчесывали ее волосы, завивали кудри в затейливые узоры. А стайка новых служанок натирала чем-то ногти. Кончики стали белые-белые, а сами ноготки блестели точно зеркальные! Летиция была в восхищении.
- Опаздываем! – выпалила служанка Нордхейма, торопливо хватая с вешалки белые тоненькие чулочки с кружевом наверху и кокетливым бантиком на правом. Летиция села на кресло, протянув ноги девушкам. Которые ловко надели на нее чулки и помогли подняться. Следом на Летицию накинули прозрачное бело-золотистое платье с кружевами и атласным ленточками на рукавах, точно сотканное из лунного света. Лети взглянула на себя в зеркало и онемела. Она никогда не посмеет оказаться в нем перед мужем.
- Он будет восхищен, - улыбнулась Розалинда, застегивая жемчужные пуговки на груди – всего четыре. Платье плавной мягкой волной опустилось на пол, едва-едва в складках скрывая самые нежные местечки, но стоило только девушке пошевелиться, как складки расходились и натянутая на свет ткань тут же раскрывала свои тайны, да и запАх, что брал свое начало от груди, так и манил его распахнуть. Летиция прикрыла глаза. Девушки надели на герцогиню кружевной халатик, подвязав шелковой лентой. Из украшений Летиция оставила лишь обручальное кольцо. Глубоко вздохнув, Летиция отдала приказ:
- Подай шкатулку из красного дерева. На секретере.
Стоило только шкатулке оказаться в руках, Летиция тут же распахнула ее, чтобы убедиться, что содержимое на месте. Лети прижала шкатулку к груди, прикрывая глаза и моля Единого, чтобы подарок пришелся по душе Дитмару. Заметив, как Эдингер все время комкает свои очки, пытается их куда-то запихнут и, как следствие, царапает и заляпывает, Летиция разыскала аптекаря Дитмара и сделала ему заказ: очки на бархатной веревочке (если во время важной встречи или работы Дитмар захочет снять очки, то они просто сложатся и останутся на веревочке).
Стайка служанок поправила халатик Летиции и ее прическу. Двушки взяли канделябры. Розалинда обула Авалос мягки шелковые домашние туфельки, расшитые каменьями.
- Я готова.
Они вышли в коридор. Снизу и снаружи раздавались звуки музыки, пение и топот плясок. Где-то под лестницей с кучей блюд носились слуги. Это невероятно порадовало Летицию - если гостям хорошо и весело, значит, свадьба удалась на славу! Завтра еще будет турнир у мужчин и пикник и катание на лодках у женщин. Летиция улыбнулась и, сжимая пальцами шкатулку, проследовала к покоям Дитмара. Возле нужной двери служанка постучала, раскрывая створки, и торжественно объявила:
- Леди Летиция, герцогиня Нордхейм!
Летиция сделала шаг вперед. Оказываясь в покоях Дитмара, Лети замерла. Она впервые была тут. Куда деть взгляд, Лети не знала.
- Я думала, тут будет все в книгах, - она улыбнулась, несмело проходя в середину комнаты. Девушка перевела взгляд на Дитмара, лежащего на кровати. Ее сердце легонько забилось, а тело покрылось мурашками. Но… он был одет! – Ди? – вопросительно обратилась Летиция дрожащим голосом. – Разве мы неверно поняли тебя? Мне не нужно было приходить? – тень мелькнула на ее лице. Девушка, осмелев, подошла к кровати, аккуратно присаживаясь на краешек в ногах мужа. – Ты куда-то уходишь? Мне прийти позже? Или… - она опустила взгляд, рассматривая шкатулку. – Ты не хочешь меня видеть? Я оскорбила тебя? Обидела? Я наказана? – девушка печально вздохнула и подвинула под руку мужа шкатулку. – Это подарок тебе…
Лети сидела, едва дыша и не глядя на Дитмара. Ах, как ей хотелось бы, чтобы Дитмар опроверг ее слова и обнял! Она и правда не знала, чем могла бы провиниться перед супругом. Но он был одет, а значит, собирался уходить. Или нет?

Отредактировано Leticia Avalos (2019-02-02 12:27:29)

Летиции нравилось наблюдать за беспокойным Дитмаром. Днем – такой решительный, смелый, властный, сейчас – полностью в ее руках. Стоило только юной герцогине коснуться губами его кожи, как вся его решительность улетучивалось, а тело выгибалось навстречу ее ласкам, так, как она того хотела. Эта маленькая власть чертовски туманила разум, опьяняла и дарила небывалое удовольствие. Летиции хотелось услышать стоны Дитмара, но он сжимал зубы, ей хотелось высечь из него крики – хоть что-то, что бы доказывало, что он – полностью ее, что она им управляет, повелевает и приказывает. Чувства обострились, звенели тонкими струнами. И, наконец, она услышала – сначала глухие и сдержанные стоны, а потом какой-то животный рык – не крик, но то, что говорило о том, что девушка на верном пути. Она дразнила, ласкала, играла. Она хотела, чтобы Дитмар чувствовал, чтобы понимал, чего хочет и она. Это невероятное единение судеб и желаний пробуждали в невинной душе дикое пламя. Летиция осмелела настолько, что осыпала поцелуями живот супруга, чуть прикусывая внизу. В тот же миг она оказалась лежащей на спине. Ее ноги так и были разведены в ожидании самого главного момента ночи. Дитмар как-то ловко скинул штаны и сдернул покрывало и одеяло. «Как ты умудряешься еще и об этом думать?!» - мысленно позавидовала Летиция и тут же улыбнулась: с таким мужем не пропадет, а то, что им иногда управляет страсть – это лишь доказывает, что у него пылкое сердце. Летиция замерла в напряженном нетерпении, не подумав даже закрыться, наоборот, позволяя Эдингеру рассмотреть ее. Однако ей рассмотреть мужа полностью не удалось. Наверное, к лучшему. По рассказам служанок, обнаженный мужчина внизу – не лучшее зрелище. Лети мягко улыбнулась мужу, когда тот оказался между ее ног, прижимаясь к ней телом и целуя в шею. Девушка обвила плечи герцога, подаваясь грудью ему навстречу. Она точно знала: ее брачная ночь уже не такая, как у ее матери или камеристок. Ей уже было хорошо, и она готова потерпеть, чтобы теперь свершилось великое таинство брака. Девушка шумно вздохнула, почувствовав, как Дитмар приставил свою плоть к ее нежному бутону. Тяжелый вздох сорвался с губ, когда Дитмар  качнул бедрами внутрь девушки. Летиция зажмурилась от тянущего и  болезненного, но терпимого ощущения. Вцепившись ногтями в плечи Эдингра, она подумала, что это все, и криво улыбнулась, желая приободрить супруга. Однако его раздувшаяся плоть все глубже проникала в нее. Она умоляла остановиться. Но почти сведенный с ума желанием, Дитмар едва ли слышал ее. Осторожно, стараясь не причинить ей больше боли, чем необходимо, он медленно входил в ее девственное лоно. Она чувствовала, как он заполняет ее так плотно, что, казалось, сейчас разорвет на части. Димар последним быстрым рывком прорвался через ее девственную преграду. Летиция заплакала под ним, напуганная болью, словно разорвавшей ее внутри, силой, с которой он двигался в ней, чувствами, зарождавшимися в глубине. Сквозь эту боль Летиция слышала ласковые слова мужа, чувствовала его поцелуи на своем лице и шеи. Но они никак не могли дать ей забыться, под его натиском и резкими толчками внутри нее. Слезы лились из ее глаз. Ей было больно и стыдно. Словно в беспамятстве, Лети царапала спину Дитмара, пытаясь его оттолкнуть и, наконец-то, освободиться от этой невыносимой пытки. Крики Летиции оглушали ее саму, пожалуй, они были бы слышны на весь огромный замок, если бы не шумное гулянье. Тело Летиции выгнулось под натиском мужа. Крики сменились стонами, а движения  герцога переносились гораздо легче, хотя девушка предпочла бы, чтобы сейчас ее оставили в покое. Если такова цена счастливой супружеской жизни… она будет ее платить. Она должна. Лети устало прикрыла глаза и стиснула зубы. Дитмар на секунду помедлил, положив руку внизу ее живота и нащупав пальцем чувственную горошинку. Девушка распахнула глаза, уставившись на мужа. Его палец смело ласкал ее, возвращая сладостные волны, успокаивая и облегчая страдания. Его бедра задвигались быстрее, но палец, дарящий удовольствие не допускал боли, позволяя Летиции забыться, потеряться в чувственном наслаждении. В какой-то момент девушка пронзительно вскрикнула, содрогаясь и обессилено роняя руки с плеч мужа. Где-то в глубине подсознания она понимала и ощущала на себе тяжесть его тела, теплый напор его семени у себя внутри. Но сейчас ей было наплевать. Девушка тяжело хныкнула, не в силах оттолкнуть герцога. Благо, Эдингер и сам все понял, освобождая юную жену от своей тяжести. Летиция прикрыла глаза, тяжело и судорожно дыша. Боль и наслаждение перемешались и не давали трезво мыслить, вообще все это осмыслить. Лети лежала, не шевелясь. В душе были смазаны все чувства. Ей было странно, мучительно и обидно. Она почувствовала, как Дитмар нашел ее ладонь и взял за руку, переплетая пальцы. Девушка никак не реагировала, переживая все то, что испытала ранее. Она была напугана, и хотелось плакать. Дитмар снова заелозил рядом. Девушка внутренне сжалась, мысленно умоляя его не прикасаться к ней больше. Она не хочет. Эти взрослые игры не для нее – слишком страшно и больно, хотя она и получила удовольствие. Но воспоминания о боли…
Дитмар прикоснулся к ее щекам, нежно глядя их. У девушки сердце разрывалось от того, что сейчас она не могла быть с ним нежной, не могла заставить себя хотя бы раскрыть глаза или поднять руку, чтобы приласкать возлюбленного в ответ. Откровенно говоря…она чувствовала себя растерзанной. А обрывки воспоминаний о том, как бывает нетерпелив Дитмар, как он чуть не изнасиловал ее в коридоре, как порвал ее одежду и как… как лишил ее невинности несколько минут назад. Почему-то сейчас вспомнилось все это, а не ласки, слова любви и нежности. Она почувствовала губы Дитмара на своих губах. Она не хотела поцелуя. Ничего не хотела! Но все же едва приоткрыла рот, чтобы не обидеть мужа. Его мягкий поцелуй оказался приятным, словно возвращающий девушку к жизни.
- Лети, Лети, - Дитмар вновь прикоснулся к ее щекам, - тебе очень больно?
Летиция молчала. Она чуть всхлипнула, тяжело вздохнув. Эдингер тут же поднес к своим губам ее пальчики. Лети шумно выдохнула. Хорошо, что в каких-то вопросах Эдингер проявлял чудеса понятливости. Он оставил ее в покое, давая время прийти в себя. А сам хлопотливо заносился по комнате, собирая окровавленные простыни. «Зачем? Слуги уберут…»
- Я пить…хочу, - прохрипела Летиция.
У нее, и правда, во рту все пересохло и от нахлынувших чувств, и от собственного крика. Лети с трудом присела. Между ног болело, внутри все ныло. Да и вообще свести вместе бедра было немного болезненно – от напряжения и длительного положения в одной позе. Летиция долго собиралась с духом, прежде чем сумела встать. В зеркале она увидела свое отражение – измученное, растрепанное и заплаканное. Внизу живота, на бедрах были следы крови. Летиция выглядела ужасно. В зеркале же она поймала на себе взгляд мужа. Летиция закусила губу.
- Лю..- она сглотнула, - любимый, я возьму? – Авалос подняла со стола щетку для волос Дитмара, впрочем, его ответ ей был не нужен. Девушка выпрямила спину, подошла к зеркалу ближе, аккуратно расчесывая копну серебряных кудрей, рассыпавшихся по ее плечам и груди до самых бёдер. Не спеша, успокаиваясь, Лети водила щеткой по волосам. Затем, взяв тонкий носовой платок, который также лежал на столе, Летиция чуть зашла за столбик кровати, будто прячась от глаз Дитмара. Девушка попыталась хоть как-то оттереть остатки крови и чего-то липкого и мерзкого на вид со своего тела и между ног. Лети слышала, как супруг отдавал приказания слугам о ванной, но ждать горячей воды в засыхающей крови и выделениях она не могла. Чуть приведя себя в порядок. Летиция вышла к Дитмару, расположившемуся в кресле. Она вымученно улыбнулась мужу, усаживаясь на его колени и перекидывая ноги через подлокотник кресла. Все так же молча Лети обеими руками обняла своего любимого Ди и уткнулась носом в его шею. Ее теплое дыхание отражалось от его шеи. Девушка нежно поцеловала туда и потерлась носом о щеку мужа. Она хотела нежности. Хотела, чтобы он целовал ее и гладил, заставляя забыть неприятные минуты. Она почувствовала, как Дитмар обнял ее.
- Ты, - чуть слышно проворковала Лети, касаясь пальчиками его губ, - разорвал мой пеньюар, - она слегка щелкнула муж по носу, - рубашку, - коснулась губами кончика его носа, - и изрядно потрепал меня саму. Герцог Нордхейм, Дитмар Эдингер, - ее настроение гораздо улучшилось, что послужило тому: забота и нежность мужа или… все же первое. – Вы приговариваетесь к… - он едва сдерживала улыбку, - наказанию в виде пожизненного лишения свободы и жизни в браке с Летицией Авалос, выплате ей ущерба в размере миллиона поцелуев ежечасно и … и… - она нахмурилась, не зная, что еще придумать, а потому легко поцеловала Эдингера в губы и взглянула в его горячие глаза, - помоги мне, к чему там еще суд приговаривает? Ты дашь мне уроки по юриспруденции и подаришь деревянный молоточек, - она хихикнула, - чтобы я могла выносить тебе приговоры! – девушка звонко рассмеялась. Как раз в этот момент в комнату вошли слуги Дитмра. Лети не заметила их, заливаясь смехом и запуская пальчики в волосы мужа, нежно массируя его затылок. – Господи… как я тебя люблю, Ди! – выпалила она, стягивая с него очки и кидая их куда-то за кресло. Ее губы обхватили его в страстном поцелуи. Ее сердце заныло от неумолимой нежности, которую она хотела пролить на герцога. – Моя вода? – Летиция обращалась к Дитмару, не желая смотреть на его слуг.
Буквально через секунду перед Лети оказался поднос с бокалами, наполненными вином и водой. Девушка взяла тот, который был покрыт испариной и в котором сверкала ледяная ключевая вода. Летиция жадно сделала несколько глотков.
- Ванна готова, милорд, миледи, - раздалось за спиной.
Лети повернула голову в профиль:
- Перестелите постель и идите все вон. – Без толики злобы или недовольства. Коротко и ясно, чтобы сделали то, что требуется и покинули комнату. Летиция встала с колен Дитмара, беря его за руку и ведя к ванной. Она сама сняла с него халат и хмыкнула: - Смотри, его можно просто распахнуть, не рвать. – Она не могла не съязвить, но только тон ее был игривый, почти мурлыкающий. – Лети случайно опустила вниз взгляд и тут же взвизгнула, подскочив на месте. О да, она увидела…Дитмара там, внизу. Это было странно, выглядело странно. И вообще! Видеть такое она была не готова!  – О боже… Иди в воду, я следом. – Летиция отвернулась, заливаясь краской, но едва сдерживая улыбочку, от которой ей самой было ужасно стыдно. Один. Два. Три. Четыре. – Я умру, если не скажу это! – Она повернулась лицом к мужу как раз тогда, когда он погрузился в воду. - Так вот почему я чувствовала себя, словно индюшка на вертеле! – Летиция переступила через бортик ванной, усаживаясь на колени перед Дитмаром и покрывая поцелуями его шею и плечи. – Хочу… - ее язык прошелся по его ключице, - позаботиться о тебе. – Она взяла мочало и густо покрыла его мылом. Лети уперлась ладонью в грудь Дитмара, отталкивая его, чтобы он расслабился и облокотился о спинку. – Положи руки на края, - попросила она. Девушка осторожными и нежными движениями принялась натирать кожу мужа, а затем смывая теплой водой. Там, где Эдингер уже порозовел, Лети касалась его кожи губами. – Посмотри на меня, - прошептала она, тут же целуя Дитмара в ладонь и поднимаясь губами к запястью. – Тебе хорошо со мной? Тебе…БЫЛО хорошо? – Рука с мочалом прикоснулась к животу Эдингера и устремилась вниз, остановившись лишь в самом низу живота, там, где была очень опасная грань. Девушка бросила мочалку. – Дальше сам.

Летиция чувствовала, что что-то не так. Глаза Дитмара, его движения, холодность его тона – все это просто кричало о том, что сейчас что-то происходит. Будто что-то умирает в муках, разрываясь, разбиваясь на мелкие осколки. Непонятное, щемящее чувство тревоги и внутреннего хаоса охватило Летицию. Дитмар был и с ней и нет. Он что-то говорил, но она чувствовала, как стучит его сердце. И голос – совсем чужой. А уж когда герцог снял ее подарок и надел свои. Изрядно подпорченные очки и даже не заметил этого, сердце ее ухнуло и ушло в пятки. Лети хотела что-то сказать, но резко хлопнувшая дверь оборвала это намерение. Девушка замерла. Пустыми глазами она смотрела на букет. Он был прекрасен. А она… Какими-то окольными путями до Летиции начало доходить, что сейчас она смертельно обидела Дитмара. Ее неосторожные слова, ее тон – это было кошмарно. Все можно было сказать иначе. Или не говорить вовсе. У ее мужа тоже все было впервые, можно было со временем научиться понимать друг друга, угадывать желания. Но она не захотела. Она решила, что весь мир должен что-то ей! Дура! Маленькая эгоистичная дрянь! Как у нее вообще язык повернулся говорить такое мужу! Как она могла укорять его, не дать объяснить, не поблагодарить за цветы. В конце концов. Девушка ущипнула себя за руку, чтобы немножко прийти в себя. Летиция вскочила на ноги и позвала служанок. Она дала им ровно пятнадцать минут и пообещала собственноручно высечь каждую, если они не подготовят ее вовремя! Ей необходимо было как можно скорее увидеть Дитмара. Объяснить ему. Попросить прощения. Не видевшие хозяйку в подобном расположении духа, девушки засуетились. Работали молча и споро. Вдруг в комнату влетела Розалинда, словно щитом, круглым животом расчищая себе дорогу. На правах старшей камеристки, девушка выставила вон других служанок, склонилась к уху госпожи и быстро-быстро зашептала ей то, что только что ей передала одна из служанок замка. Летиция вскочила на ноги, скомандовав немедленно собрать сумку со снадобьями. Взгляд девушки упал на шкатулку с очками. «Ну, уж нет! Их ты наденешь, моя любовь, и будешь носить!». Шкатулка также отправилась в сумку. Секунду помедлив, девушка отдала приказ одному из слуг, чтобы тот передал послание на словах для городского аптекаря. После этого Авалос едва ли не бегом пустилась в сад. Издалека она заметила следы катастрофы. Девушка покачала головой, вздохнула и на всех парах бросилась к мужу.
- Дитмар, любимый мой! – выдохнула Летиция, выслушав все его дежурные речи. – Я обидела тебя… - Девушка болезненно поморщилась. – Прости меня. Я не должна была говорить всё это или…не так. Просто чувства странные какие-то были, это нервы…-Летиция поднялась со своего места и присела рядом с мужем. – Покажи,- она осторожно взяла его за руку, развязывая повязку на пальцах. Представшая перед глазами картина выглядела весьма удручающе. Сердце защемило от сочувствия и тоски. Летиция выдавила из себя улыбку. – Пустяки! К рождению нашего сыночка все заживет, и ты сможешь спокойно брать его на руки, а он будет хватать тебя за пальцы и агукать, - Девушка поднесла руку к своим губам и тихонько коснулась кончиков пальцев и оставила несколько легких поцелуев вокруг разбитых костяшек. Ей хотелось зализать его раны, полученные из-за нее. Она тихонько покрывала поцелуями его ладонь. – Я ни разу не солгала тебе, Ди, - вдруг произнесла Летиция, заглядывая в его глаза. – Я люблю тебя и хочу быть с тобой каждую секундочку. Просто…не привыкла еще.- Она набрала воздуха и глубоко выдохнула. – Вчерашняя ночь была незабываемой. Да, страшно. Да, больно. Но чувствовать тебя каждой клеточкой тела, целовать тебя, прикасаться к тебе, ощущать твои поцелуи и объятья – я бы все на свете отдала, чтобы это не прекращалось, никогда. – Летиция опустила взгляд и взяла сумку. Она достала оттуда чистые бинты, кусочки ткани для повязок, две бутылочки с травяными настойками и баночку с мазью. Лети выложила все это на стол, а затем попросила Дитмара вытянуть туда же руки. Юная герцогиня со знанием дела промокнула кусочки ткани настойками и принялась  осторожно, но тщательно смачивать раны Дитмара. – Вот смотрю я на твои ссадины и раны, а у меня сердце кровью обливается… Если тебе плохо, ты был зол, то надо было сказать мне, поделиться. Я не верю, что мы не смогли бы найти общий язык, любимый мой. Мы столько пережили вместе, выбрались, находясь на краю смерти. Неужели не преодолеем первые сложности и сдадимся, станем чужими друг другу? – Она кропотливо смачивала пальцы настойкой, потихоньку втирая ее в кожу. Жидкость, пощипывая первые секунды, снимала боль и охлаждала. Летиция наклонялась к рукам мужа и иногда дула на ранки, чтобы покалывания настойки переносились легче. Затем она ожидала, когда впитается настойка, чтобы приступить к следующему шагу. – Я понимаю, что сама себе противоречу… Но… сегодня утром, Дитмар, я бы была счастлива просыпаться так каждый день! Но именно – просыпаться. Чтобы успеть сказать тебе «доброе утро», увидеть твои глаза, так похожие на мой любимый горячий шоколад. Хочу успевать пропитаться твоим теплом, отозваться телом. Просто…буди меня и давай немножко прийти в себя после сна. – Она внимательно посмотрела на руки мужа, а затем раскрыла второй пузырек. Резкий запах ударил в ноздри, но Лети даже не поморщилась. Она кропотливо растирала руки Дитмара, зная, что это поможет в скорейшем заживлении. Делать эту настойку она научилась еще в детстве – ее Колетт научила. А об эффективности снадобья ходили легенды по всему ее герцогству. Летиция еще раз подула на руки Эдингера и принялась смазывать их мазью – целебной и с долгим обезболивающим эффектом. После того как мазь немного впиталась, Летиция принялась аккуратно перебинтовывать руки Дитмара. Вот теперь она была довольна, ну, насколько может быть довольна женщина, чей муж сейчас страдал из-за вырвавшейся некстати злости. Девушка быстро собрала все медикаменты в сумку и отложила ее. Немного подумав, вновь притянула сумку к себе, порылась в глубине и извлекла шкатулку с очками. Она положила шкатулку на стол и потянулась к Дитмару. Одним ловким и быстрым движением Летиция стащила с мужа его очки, изрядно потрепанные вчера (кое-где оправа была чуть выгнута, а хрупкие стекла поцарапаны). Авалос достала очки из шкатулки и надела на герцога. – Если тебе не понравился подарок, то потерпи. Я уже распорядилась, чтобы аптекарь сделал тебе вторую пару, как твои очки, к которым ты привык. А эти… - она указала на его оправу, – уже непригодны.
Летиция нежно поцеловала мужа в щеку, замолчав. Ей было не по себе. Но она старалась не показывать того невероятного волнения и переживаний, которые бушевали в ее душе. Она и так сегодня достаточно всем потрепала нервы. Конечно, Лети хотела бы услышать от Дитмара какие-то … не казенные слова, а сказанные от души, пылкие, искренние. Девушка взяла остывший чай. Напиток уже не был ароматен и хорош. Пить его она не стала. Лишь сделала жест слугам и дала распоряжение заменить яства на столе на те, что сочла более уместными. Также девушка совершенно не желала сидеть на жесткой скамейке в тени и на месте, которое совсем недавно представляло собой руины. Возвращаться на пепелище – во все времена не было хорошей идеей. Недолго думая, Лети приказала отыскать или же (если вдруг не найдется) соорудить гамак. Почему-то Летиции казалось, что размеренный отдых с книгой в руке будет на пользу как герцогу, так и ей самой. Девушка взглянула на Дитмара, но протеста не было. Лети ласково провела ладонью по волосам мужа. Ее гложила совесть. Дитмар признался в том, что она была его первой девушкой; она видела, как он переживал и старался доставить ей удовольствие, а она… была груба и несправедлива с ним.
- Я была слишком эгоистична и думала только о себе, милый мой, - проговорила Летиция, целуя подбородок Дитмара. – Прости меня? – она даже не столько просила прощения, сколько спрашивала, сможет ли он ее простить. Девушка прижалась щекой к его плечу, тихонько вздыхая. Она хотела многое сказать, на сердце было слишком тяжело. Хотелось услышать теплое воркование Дитмара. Увидеть, как он смущенно комкает очки. – Люблю тебя больше всех на свете. Клянусь тебе: ни за что в жизни не буду больше капризничать и расстраивать тебя! – она прижала руку к сердцу, словно бы подтверждая свои слова. Она обязательно постарается. Обязательно! Она выдержит клятву. Она всегда будет помнить это гнетущее чувство отчуждения, чтобы не повторить ошибок. – А розы просто великолепны, обязательно их нарисую. Если получится красиво, мы повесим картину в нашей спальне?
Летиции и правда понравились цветы. Конечно, она их напишет. Но дело было даже не в этом. Лети всей душой желала, чтобы ее милый герцог забыл о ее кошмарном поведении утром. Девушка и сама не знала, что на нее нашло. Скорее всего, это все всплеск впечатлений и непривычных новых ощущений. Все же Летиция – чувствительная особа, а любые метаморфозы весьма пагубно влияют на ее неокрепшую душу.
К своему удовольствию, Лети заметила слуг. Одна кучка тащила гамак, вторая несла пышные подушки и мягкую перину, а стайка девушек, деловито покачивая бедрами, тащила корзинку для пикника и приятные мелочи, о которых Летиция не говорила вслух, а шепнула на ушко служанке. Все еще обнимая мужа и заботливо поправляя на нем одеяло, Лети не без интереса наблюдала за тем, как вешают широкий матерчатый гамак, крепят на него основание из тонкой перины, водружают подушки. Другие слуги сделали навес из фатина. Девушки принялись перетаскивать столик, раскладывая на нем праздничное угощение, виноград и южные мандарины, а также бутылку вина. Пока прислуга копошилась, Летиция предложила Дитмару прогуляться по саду. Она осторожно взяла его под руку, увлекая за собой. Девушка восхищалась садиком, хотя на ее вкус, он был немного старомоден и диковат. Странно, что ни Аделина, ни Анна не привели его в порядок. Лети несмело предположила, что могла бы заняться садом, если Дитмар действительно не возражает. Ведь его слова об изменениях могли бы быть не более чем жестом вежливости. Летиция поделилась мыслями о планировке сада, об украшениях и комфорте. Она предложила сделать несколько скамеек, обновить фонтаны и разбить новые цветники. Форму и количество клумб тоже можно поменять. Она говорила все это и внутренне успокаивалась, искренне уверовав, что ссора не продлится долго, что любящие сердца не смогут быть друг без друга… Иногда девушка останавливалась, чтобы маленькой кошечкой поластиться к мужу, показать ему, как ей нравится, когда он прикасается к ней, как трепещет ее сердце от его поцелуев и как она сожалеет о сказанных в пылу непонятной обиды словах. Летиция то вставала на цыпочки, оставляя милые поцелуи на подбородке и шее Дитмара, то просто легонько прижималась к нему, испытывая неподдельный восторг от тепла его тела, то ласково щебетала приятные слова. В какой-то момент прогулка стала утомительной. Ноги начали гудеть. Вот тут-то и можно ощутить прелесть гамака. Лети стянула с мужа камзол и попросила лечь в гамак и сама уютно устроилась у него на плече. Послеобеденный отдых никто не отменял все же. Девушка укрыла их одеялом и раскрыла книгу. Это был приключенческий рассказ, написанный от имени купца-авантюриста. Повествование хотя и велось плавно и неторопливо, но скучным вовсе не было. Лети читала негромко, но выразительно. Журчание ее голоса сливалось с пением птичек. Она неспешно перелистывала страницы, одновременно с этим  касаясь губами губ мужа или отправляла в его рот ягодку винограда или дольку мандарина. В какой-то момент выглянувшее и начавшее припекать солнышко, начало морить. Усилился аромат трав, обострилось пение птиц. Летиция положила книгу на столик и крепко-крепко обняла мужа, прижавшись к нему всем телом. Волна непередаваемой нежности охватила девичье сердце. Лети чуть приподнялась, не оставляя никакого шанса Дитмару, если он вдруг захочет увернуться. Губы девушки заскользили по шее мужа, подбородку, скулам, плавно перейдя к кончику носа, переносице, глазам. В каждое прикосновение она вкладывала особый смысл – смысл любви, преданности, обещания радости каждого совместно прожитого дня. Она целовала, едва касаясь кожи. От этих легких, как перышко, дразнящих поцелуев у Летиции даже чуть закружилась голова. Она не была в силах противостоять искушению, а потому расстегнула одну пуговицу на его рубашке и скользнула ладонью по обнаженной коже, которая была гладкой и горячей.  Следом сдалась еще пуговица. И еще. Девушка прикрыла глаза, поглаживая  торс мужа – крепкий и твердый. Летиция почувствовала, как сквозь ребра бьется его сердце.. Лети  обхватила губами мочку его уха и принялась посасывать ее. Рука плавно перешла вниз, коснувшись грубой ткани его бриджей. Чуть помедлив, ее ладонь едва скользнула под пояс и замерла, когда кончики пальцев ощутили опасную черту, словно бы спрашивая разрешения. Не случись в ванной того досадного недоразумения, Летиция бы сейчас не смотрела вопросительным взглядом на мужа.
- Можно? – прошептала она, словно бы кто-то мог их услышать. – Вчера мне не хватило ни ума, ни смелости. Я хочу это исправить. – Лети чуть боднула носиком нос Дитмара, несмело улыбнувшись.

Летиция, словно бабочка, летящая к пламени костра, трепетала от прикосновений мужа. Его дразнящая ласка вызывала волны вожделения. Словно изящный музыкант, Дитмар играл с телом Летиции, высекая чарующие слух стоны наслаждения и вздохи удовольствия. Извиваясь в руках Эдингера, девушка уносилась куда-то в небеса, забывая, где она находится. Все, что сейчас делал супруг, было столь уверенным, сколь и приятным. Никаких бестолковых скачков с одного участка тела на другой, только одно наслаждение, кружившее голову. Ласки не обрывались и не доставляли неудобств, они, теплыми дождевыми каплями скатывались по телу, щекотали, возбуждали и дарили блаженство. Поцелуй за поцелуем, движение за движением, касание за касанием. Словно сквозь туман,  Летиция слышала отголоски собственных вскриков и стонов. Ее тело извивалось под губами мужа, но лишь для того, чтобы каждая клеточка могла ощутить его ласку. Она сама себе уже не принадлежала - каждый вздох, каждый стон, каждое мимолетное движение - все было во власти мужа. И эта далекая мысль мучительно и сладостно тянула внизу живота, заставляя выгибаться навстречу языку и губам Дитмара. Короткие и горячие взгляды стрелами летели в супруга, разжигая в нем любовное пламя еще сильнее. И если то, что сейчас делает герцог, - это ее наказание, то она готова нести его снова и снова... Отблеск свечей полыхнул по стенам, взорвавшись экстазом, разлившись дрожью и отозвавшись чувственным вскриком и долгим стоном.
Летиция лежала на шкуре. Разметавшиеся серебристые локоны волос почти сливались с варгом. Руки раскинуты над головой, ноги разведены. Тело ее еще потрясывала мелкая дрожь. Девушка лежала с закрытыми глазами. На ее губах играла улыбка. И несмотря на то, что свою порцию удовольствия Летиция уже получила, она хотела большего. Но муж не спешил воссоединиться с ней. Вдруг Летиция ощутила прикосновения прохладной мокрой ткани к своему телу в самом разгоряченном месте. Девушка ахнула, сжимая ноги и распахивая глаза. Странным образом прикосновение вызвало волну возбуждения. Девушка позволила супругу поухаживать за собой, улыбнувшись его предусмотрительности и заботе. Летиция восприняла это как продолжение любовной игры, но Дитмар вдруг поднялся на ноги. Девушка нахмурилась, наблюдая за мужем. Что теперь не так?!
- Все, лавочка закрыта.
Дитмар, будто ребенок малый, подошел к кровати, принялся размазывать по рукам масло и что-то говорить о сне. Это шутка такая что ли? Какая лавочка? Все? На этом их супружеская ночь закончилась?
Летиция почувствовала себя обманутой. Он раздразнил ее, раззадорил, а теперь... Лавочку закрыл! Девушка поджала губы, сверля мужа горячим взглядом. О, если бы только взглядом можно было бы прожечь в человеке дыру, Лети непременно бы прожгла огромную дырку во лбу Дитмара!
Девушка пошарила по шкуре рукой в поисках книги. Она все еще не спускала глаз с Дитмара. Наконец, она нащупала книгу, подцепила  ее и с досадой швырнула в мужа.
- Ах ты, вредный слепой старикашка! - возмущенно себе под нос прошипела Летиция. Вряд ли Дитмар ее услышал. Но громче она добавила. - Ну, лавочник, держись! Я сейчас твою лавочку открою...
Летиция внезапно вспомнила все, даже самые ужасные с точки зрения добродетели и морали, уроки Розалии. А служанка многое поведала Лети о том, как заставить мужчину испытать небывалое удовольствие. Летиция была прилежной ученицей. И хотя знания ее носили характер теоретический, но кое-что они с Розалией друг на друге попробовали. И сейчас Летиция собиралась сделать это с Дитмаром. И если он или она умрут со стыда, то это будет лишь утром, а пока...
Девушка накинула на плечи пеньюар, но завязывать его не стала, оставляя мужу достаточный простор для желаний и фантазий. Летиция задула несколько свечей, полагаясь на полусумрак комнаты, пламя камина и лишь на несколько язычков свечей. Неторопливо Летиция подошла к кровати, забравшись под одеяло и приникнув к мужу. Не давая сказать ему ни слова, Летиция впилась в его уста поцелуем, настолько непристойным, что у нее самой дыхание перехватило. При этом пальцы ее обхватили запястья мужа. Летиция целовала Дитмара долго, настойчиво и даже похотливо. Она знала, что никто и никогда не целовал его, а так - тем более. Ей нравилось, что он не прерывал поцелуя. Наконец девушка оторвалась от его губ и, тяжело дыша, обжигая горячим дыханием его уста, прошептала:
- Не смей сейчас что-либо говорить, мой милый герцог, иначе я очень сильно разозлюсь, - теперь она хотела выглядеть грозной и властной. Он пугал ее у камина, а теперь настал ее черед. - Позволь мне... кое-что сделать. Дай мне руки, моя любовь, и расслабься. Доверься мне, как я доверила тебе свою душу, свое сердце и тело...
Летиция хищно улыбнулась, еще раз накрывая уста мужа поцелуем - нежным, трепетным и чувственным. Это шло вразрез с ее действиями и словами, но она хотела запутать Дитмара. Летиция привстала и сдернула завязки, удерживающие балдахин. Портьеры с шумным шелестом опустились вниз, будто бы укрывая супругов от чужих взглядов. Лишь в изножье не было ткани, и от камина проливался мягкий свет. Летиция грациозной кошкой в момент взяла руки Дитмара, заводя их за голову и обхватывая  запястья завязками. Она не связывала руки сильно или туго, чтобы не причинить мужу боли, но при этом путы надежно сдерживали руки. Летиция закрепила веревки за изголовье кровати. Подергала путы, проверяя, насколько она тугие и не будет ли Дитмару неприятно. На ее взгляд, все получилось, как нужно.
- Ты можешь молчать, можешь стонать, можешь кричать. - Летиция скинула с мужа одеяло, отпихивая в сторону. Девушка склонилась к герцогу, едва касаясь губами его шеи. - Но клянусь: я ни на секунду не остановлюсь, пока ты не начнешь умолять меня позволить тебе овладеть мною. -
Девушка дернула за шелковую плотную ленту пеньюра. Розовый шелк легко отошел от прозрачного фатина. Летиция сложила ленту несколько раз, чтобы через нее не проникал свет и не было видно даже силуэтов. Авалос ловко повязала ленту на глаза мужа.
Девушка огляделась по сторонам в поисках чего-то... что могло бы помочь ей обнажить мужа. Слишком много завязок и петелек. Ей не хотелось с ними возиться, да и признаться по правде, она не имела понятия, как все это расстегивается, а чувствовать себя дурочкой не хотелось. Одним резким движением Летиция задрала рубаху мужа, жаля его белое тело поцелуем. Лети заметила, как втянулся его пресс. И это ей ужасно понравилось. Девушка вдруг поняла, где найдет то, что ей нужно.
Авалос слезла с кровати, оставляя мужа в недоумении. Сама же она прошла по комнате, взяв бутылочку своего масла с ароматом граната и вишни, выдернула из брошки на платье перышко, а с подноса взяла серебряный нож для фруктов. Подумав немного, она захватила и кисть винограда. Со всем этим добром девушка вернулась в кровать.
Первым делом Летиция хотела срезать одежду, но передумала. Аккуратно взяв нож, тупой стороной ледяного лезвия, чтобы не поцарапать кожу, от пупка вверх, по торсу, Летиция провела линию до груди мужа. Она дала ему почувствовать холод металла и возможность угадать, что это. Чуть подождав, легкими касаниями Летиция обвела ореолы сосков. Не удержавшись, девушка встала на колени во всей своей великолепной наготе, пробежала пальцами по голой груди мужа, коснулась напряженных мышц на его животе. Одновременно с этим язык Летиции прошелся по соскам мужа. Затем она разрезала его рубашку, распахивая ее на груди полностью. Скользнув своим теплым телом по груди мужа, касаясь его губ своими губами, своей грудью его груди, Летиция провела язычком по губам Дитмара. Язык поцелуем скользнул с губ к подбородку, а затем к шее. Влажная дорожка ее языка прошлась по горлу супруга, смешиваясь нежнейшими поцелуями и острыми, но ласковыми укусами. Летиция желала услышать сердце Дитмара, его стоны. Поцелуями она спустилась к ключицам мужа, к го груди. Нежные коготки, поцелуи и узоры, выводимые ее язычком, смешались с легкими, но настойчивыми движения девичьих пальчиков по торсу и бокам мужчины. Несколько минут губы, язык и пальцы ласкали тело Дитмара, разогревая его и готовя к чему-то большему, к тому, о чем пока еще сама Летиция не решила.
Девушка никуда не торопилась и торопиться не хотела. Она скинула пеньюар и распустила волосы. Хотя Дитмар сейчас и не мог ее видеть, она хотела, чтобы он чувствовал, догадывался. Летиция взяла пузырек с маслом и вместо того, чтобы выдавить капельку себе на ладони, она перевернула его, выливая небольшую лужицу на живот мужа.
- Мне нравится твоя кожа, - в пол-голоса проговорила Летиция, обмакивая ладони в масле. - она такая мягкая... нежная... твое тело - совершенно для меня... - между каждым словом девушка оставляла поцелуй то на боку, то на щеке, то на груди Дитмара. Летиция закусила губу, перекидывая ножку через мужа и садясь на его бедра. Летиции хотелось, чтобы герцог ощутил приятную тяжесть ее тела в своем самом отзывчивом месте. Девушка принялась не спеша растирать масло. Ее ладони нежно скользили по телу супруга, отыскивая чувственные уголочки. И как только такой уголочек обнаруживался, Лети тут же вытирала масло и обрекала это место на ласку. Она целовала, покусывала, посасывала и зализывала кожу, обжигая ее горячим влажным дыханием. От пупка до запястий не оставалось ни одного дюйма на теле герцога, где бы не побывали пальчики или губы Летиции. При этом бедра девушки плавно двигались, возбуждая мужа. Лети вновь села на колени, взяла нож и принялась разрезать завязки на штанах герцога. Руки немного дрожали от волнения, но Летиция мысленно уговаривала себя не бояться. Желание доставить мужу удовольствие и чувство неловкости смешивались в какое-то непонятное чувство, которое огненным шаром пульсировало внизу живота. Летиция хотела Дитмара, она чувствовала, что и он отзывается, но завершать их маленькую игру не хотела.
Когда Дитмар оказался полностью обнаженным, Летиция смогла полностью рассмотреть мужа. То, что его глаза были закрыты, придавало девушке уверенность.
- Ты великолепен, - с чувством выдохнула она. Летиция сняла повязку с глаз мужа и чуть ослабила веревки, чтобы его руки не затекли.
Лети снова вернулась к бедрам супруга. Заставив мужа раздвинуть ноги, девушка устроилась между ними. Сначала она просто поглаживала ладонями низ его живота, проводила по бедрам и целовала, затем ее касания стали смелее, как и поцелуи. Летиция облизала губы, склоняясь над плотью Дитмара и тихонько касаясь ее губами. Язычок прошелся по кругу, губы сомкнулись, лаская. Летиция хотела подарить мужу нескончаемое удовольствие, чтобы он даже не вздумал когда-нибудь подумать отказывать себе и ей в счастье быть близкими во всех смыслах. Она оторвалась от Дитмара, взглянула на супруга и довольно улыбнулась. Летиция не дала волне наслаждения захлестнуть мужа. Лишь когда напряжение чуть спало, Летиция нежно обхватила плоть супруга рукой и принялась поглаживать. Она не останавливалась, то и дело осторожно сжимая пальцы, затем ее рука заскользила еще быстрее. Губы вновь нашли чувственные точки. Его бедра судорожно дернулись, спина выгнулась, и все тело покрылось потом.
– Тебе нравится? – пальцы Летиции сжались чуть сильнее, а дорожка из поцелуев двинулась наверх. Она прильнула к телу Дитмара и вновь принялась целовать его, лаская рукой внизу. Это были ленивые, нежные поцелуи. Летиция наслаждалась своей властью над мужем. Это странное сочетание невинности и порочности придавали особую пикантность. Девушка сильнее сжала пальцы, не давая Дитмару вознестись на пик блаженства. Она сводила его с ума, мучила лаской и не давала получить наслаждение. Эта игра заводила ее, заставляя придумывать все более изощренные и откровенные ласки,  одновременно и доставляя удовольствие и обрывая его. - Сдавайся, мой строгий судья, мой герой, мой возлюбленный супруг, - мурлыкнула Летиция, освобождая руки мужа и садясь на его бедра, но не позволяя войти в себя. Она специально села именно так, чтобы он чувствовал, как она горяча, чтобы сам изнывал от желания, но пока не имел возможность получить желаемое.

Отредактировано Leticia Avalos (2019-02-17 01:43:37)