Она не выдержала. Сильвестр говорил, что ей должно сидеть в замке и слушаться его указаний и просьб мужа, который почти умолял ее быть благоразумной, прежде чем сам выступил с армией в сторону Кастийона. Видар говорил, что Сильвестр абсолютно прав и все, что она задумала – это чушь обычные капризы беременной женщины. Говорил, и собирал в ее седельную сумку склянки с зельями, поминутно бурча что-то малопонятное о том, где он видел всех этих принцесс, герцогинь, великую любовь и борьбу за трон во всех ее проявлениях. Остановить Асдис, кажется, было уже не в его силах, как и не в силах кого бы то ни было из ныне живущих, но, прежде чем отпустить ее, плотнее запахнув подаренный крестной ведьмой плащ, кузен все же попытался воззвать к ее разуму и напомнить, что ни Филипп, ни даже ее отец, будь он жив, ни за что не позволили бы ей покинуть Кастийон. Принцесса только напомнила брату, что она, в общем-то, даже не собиралась спрашивать у кого-то разрешения и, дождавшись привычного тяжелого вздоха, вскочила на коня, чтобы тут же пустить его в галоп. Лофтюр, казалось, еще никогда не был одновременно и так быстр, и так осторожен, как сейчас, даже когда Асдис вместе с Видаром покидали Ругаланд, им не приходилось торопиться так сильно. Но на этот раз новоиспеченную герцогиню вела необходимость дышать, а дышать свободно теперь она могла только будучи убежденной, что с Филиппом все в порядке.

Впрочем, вопреки убеждениям Видара, осознание опасности всего затеянного ей предприятия у Асдис все-таки было. И она чувствовала себя предельно глупо, но все же, мучаясь отсутствием хоть какой-то компании, по дороге то разговаривала с Лофтюром – нет, он-то, конечно, понимал, он же не какой-нибудь там обычный конь, – то извинялась перед собственным животом за слишком долгую поездку так, как будто Филипп, так они решили с герцогом назвать своего старшего сына, и вправду мог что-то понять и услышать. Это, однако, отчего-то казалось важным, и поэтому Асдис просто молча радовалась тому, что ее никто не слышит, а Видар, если и не выдержал и поехал следом, то точно отстал на несколько часов как минимум. Сын, впрочем, недовольства никак не демонстрировал, да и, как принцесса подозревала, на таком маленьком сроке и не мог, и она продолжала скакать вперед.

В город ей удалось проникнуть без труда – артефакты, сделанные Реджиной, редко подводили, и это был совсем не тот случай, но с коня Асдис едва не свалилась прямиком в руки Филиппу. Сердце пропустило, казалось, целую сотню ударов, и дыхание вернулось к ней только вместе с этими жадными поцелуями на глазах у всех, кому не посчастливилось оказаться во дворе королевского замка в это злополучное утро. Но ей было все равно. Принцесса вжималась в грудь Первого Маршала Ивреса, совершенно забыв о том, что, пожалуй, приличия все еще не позволяли ей так вести себя. До официального объявления о свершившейся свадьбе следовало держать себя в руках. Но кого, в конце концов, это волновало? В бездну правила. Сегодня ее простили бы и Четверо, и Создатель, а на мнение людей можно было наплевать хотя бы на несколько мгновений.
Принцесса обхватила лицо Филиппа ладонями и отрицательно покачала головой, снова поднимаясь на носочки и требовательно касаясь губами его губ. Лишние вопросы. Впрочем, остатки разума подсказывали, что ответ сейчас важнее ее желаний.
– Нет, – она вдохнула поглубже, чувствуя, как пропадает от волнения голос и хрипло, полушепотом продолжила. – С крепостью все в порядке, ты ведь сам знаешь, она практически неприступна. Я просто... Просто не смогла... Извини меня.
Асдис внимательно посмотрела на мужа, пытаясь уловить, какие эмоции он сейчас испытывает. Злость? Он был бы в своем праве – он просил ее быть осторожной, а она, как могло показаться, не сдержала своего обещания. Впрочем, это было хорошим вопросом.
– Я не выдержала бы сидеть в четырёх стенах и просто ждать. Я слишком часто вот так ждала, понимаешь? Высматривать гонца – самое худшее, что можно придумать. Нервы бы убили меня раньше.

Асдис тряхнула головой и чуть отстранилась, осматриваясь и заглядывая за плечо Филиппу. Короны на его голове не было, но и конвоиров за спиной она не заметила. Так что тогда произошло?
– Все в порядке, это закончилось? – гвардейцы, перехватывая ее взгляд, спешно отворачивались, будто бы вовсе не наблюдали за этой встречей с плохо скрываемым интересом. – А еще я замерзла. Мы ведь можем уже войти внутрь?
И ответ на этот, казалось бы, совсем простой и отвлеченный вопрос она ждала особенно. Ведь именно он сможет показать, в какой роли Филипп теперь пребывает в Форменосе.
Впрочем, главное, что он был жив. Цепи, до того сковывающее сердце, наконец спали, и Асдис даже усталость перестала чувствовать, до того важно ей было просто посмотреть мужу в глаза.

[icon]http://funkyimg.com/i/2PqTZ.png[/icon][nick]Ásdís Folkung[/nick][status]принадлежность к войне, которой не избежать[/status][sign]Чем древнее род, тем скелетов больше
Притаилось в склепах и погребах[/sign][info]<a href="https://ratioregum.rusff.me/viewtopic.php?id=54">Асдис Фолькунг, 17</a><br> Принцесса Вальдалена и Аллиона, герцогиня Монгайяр<br>[/info]

Голос пропал, стоило только Филиппу заговорить о колдовстве. Принцесса закашлялась и после начала тереть руки, теперь уже наглядно демонстрируя, будто бы и в самом деле замерзла. Если бы он только знал, сколько и в самом деле было северного колдовства в ее появлении. Дымчато-серая ткань плаща скрывала теперь только ее фигуру, но еще совсем недавно она была способна и вовсе сделать ее неузнаваемой, скрыть ее появление, позволить легко провести покруг пальца любую охрану. Убедившись, что носит под сердцем ребенка, Асдис сознательно отказалась от того, чтобы прибегать к темной магии, но все еще не была готова позволить, чтобы колдовство перестало быть частью ее жизни. Это было больно – с болью к ней когда-то приходило мастерство, болью отдалось в ней разочарование в собственной силе и теперь не меньшую причиняла необходимость выбирать. Впрочем, свой выбор она сделала, когда дала клятвы перед алтарем вырубленного в пещере монгайярского храма. Перед ликом Единого, который в качестве свидетелей послал им Гвендолин и Анри. Последнего, кстати, что удивительно, не было среди собравшихся воинов: принцесса с некоторым беспокойством огляделась по сторонам. Она прекрасно знала, что не слишком нравится графу, но это было сущей мелочью и, пожалуй, даже в некотором смысле ее развлекало, а вот то, что с юным оруженосцем маршала могло что-то произойти волновало ни на шутку. Впрочем, сейчас, конечно, было не об этом, и Асдис пообещала себе, что спросит о Его вечно недовольном Сиятельстве чуть позже. А пока она сжала ладонь Филиппа ледяными пальцами и хрипло ответила, с трудом сдерживая счастливую улыбку. Он был рядом – сердце снова билось, и дышать уже не было так трудно. И пусть теперь он ругает ее хоть часами – она согласна была на все, что угодно, лишь бы видеть мужа рядом с собой. Живого и невредимого.
– Никогда не проси меня оставить тебя, хорошо? Тогда я смогу выполнить это обещание и никогда не идти против твоего слова.

Она неосознанно тянулась за его рукой, как ластящаяся к хозяину кошка, но реальность была такова, что за ними наблюдали, и они с Филиппом и так позволили себе слишком многое. Отстраняться было тяжело, но Асдис вздохнула поглубже и выпрямила спину, коротко кивая в ответ на рассказ мужа и не позволяя себе выказать удивления. Предательство Ферона Ришкура, значит, так? Принцесса внимательно взглянула в глаза маршала, ища там хоть каких-то объяснений, но их не было – он был поразительно уверен в том, что говорил, и это было, пожалуй, правильно. Их слушали те, кто должен быть уверен, что их будущий правитель занял трон по праву. Асдис, конечно, по правде говоря, ожидала увидеть на его голове корону уже сегодня, но сейчас, задумавшись, признавала, что это грозило бы им множеством недовольств и проблем. Сильвестр будет доволен, что Филипп так легко смог воспользоваться обстоятельствами в свою пользу. Медленно приходила плохо скрываемая гордость за супруга, за то, что он оказался достойным своего учителя. Она нутром чувствовала, насколько нужна ему сейчас поддержка, поэтому, укладывая свою ладонь на его, так, будто бы он приглашал ее на танец, и заходя в замок, еле заметно поглаживала его напряженные пальцы. Нужна ли уже теперь эта игра, после того, как свидетелями их встречей стало с десяток рыцарей личной гвардии принца, было сомнительно, однако до того, как они прошли еще несколько коридоров в замке, на который она теперь смотрела как-то по-новому, Асдис предпочла хранить молчание. И только когда Филипп заговорил, она остановилась, протягивая обе руки к его лицу и проводя по щекам. Легкая щетина кололась, вызывая на ее лице неуместную улыбку, но северная принцесса справилась с собой и вернула лицу серьёзность.
– Что до тех пор? Как мне следует себя вести? Прости, что чуть не пустила прахом всю тайну, позволив чувствам взять надо мной верх там, перед входом в замок, но мне так хотелось к тебе прикоснуться, и..
Она глубоко вздохнула и взяла мужа под руку, но на этот раз прижимаясь к нему как можно ближе. Сейчас их никто не видел, и что бы там ни было, она имела на это право, в первую очередь, перед Создателем. А мнение окружающих должно было оставаться второстепенным. Сначала она не понимала, куда они идут и послушно следовала за мужем, но теперь осознала, что дорога ведет к королевскому кабинету, и зашагала быстрее. Весна, признаться честно, и в самом деле выдалась довольно морозной, а ей и правда давно хотелось отдохнуть.

– Где Анри? Брат Гийом? Все в порядке? Граф Шато-Розе тоже остался в замке или его еще только предстоит найти? – вопросов у нее было множество и она сама путалась в них, не успевая задать одни прежде, чем в голову уже приходили другие. Слишком много новой информации. Свадьба – уже вторая – в конце марта, меньше, чем через полмесяца. Сестра, скорее всего, не успеет прибыть, а дядя? И траурные знамена... Асдис проглотила комок в горле, прекрасно понимая, насколько тяжело сейчас Филиппу произносить это. Принцесса так и не решилась спросить что-то еще о Луи, решив, что оставит это на потом, когда муж будет готов сам рассказать ей подробности этой сложной для него ночи. Ему необходимо было дать время, и этого времени у них было еще очень много. Годы вместе. Годы, когда ей больше не придется отпускать его и томиться в ожидании страшных новостей.

Они подошли к двери кабинета и Асдис легко толкнула ее ладонью, распахивая. Из комнаты пахнуло теплым воздухом, и северная принцесса поспешила зайти внутрь и устало опуститься в кресло, оставленное у камина, осторожно сбрасывая с плеч плащ.
– Ты просто не представляешь себе, как я переживала. Я думала, я умру – так тяжело мне не было, даже когда мы провожали отца и братьев в очередную битву, – она покачала головой и положила руку на живот. – Тебе покажется глупостью, но мне кажется, сын волновался вместе со мной. И теперь не меньше моего счастлив быть рядом.
Асдис протянула Филиппу руку, перехватывая его взгляд и облегченно улыбаясь. Все закончилось. Ее все еще тревожило какое-то странное предчувствие, но она убеждала себя, что это связано лишь с тем,  как будет рвать и метать архиепископ, узнав, что новоиспеченная герцогиня его все же ослушалась. Но Фортеньяк, в конце концов, доберется до Кастийона еще не скоро, даже если в путь он отправился тотчас как узнал, что она покинула прибрежную крепость – возраст, все же, брал свое. А по дороге он наверняка успеет успокоиться и простить ее. Или, если не сейчас, то точно позже, когда она на исповеди расскажет ему, почему не могла усидеть в безопасности.

Только она успела успокоиться и выровнять дыхание, как в дверь заколотили и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Незваный гость, впрочем, ждать, пока ему ответят, не собирался, и уже спустя несколько секунд влетел в незапертую дверь, бешено вращая горящими глазами.
– Ваша Светлость, принцесса Каролина! Она пропала! – почти задыхаясь, выдал мужчина в цветах герцога Монгайяра, и Асдис тут же вскочила на ноги, сжимая ладонь Филиппа.

[icon]http://funkyimg.com/i/2PqTZ.png[/icon][nick]Asdis Folkung[/nick][status]принадлежность к войне, которой не избежать[/status][sign]Чем древнее род, тем скелетов больше
Притаилось в склепах и погребах[/sign][info]<a href="https://ratioregum.rusff.me/viewtopic.php?id=54">Асдис Фолькунг, 17</a><br> Принцесса Вальдалена и Аллиона, герцогиня Монгайяр<br>[/info]

Идти по той самой дороге, по которой ведут человека Боги, Асдис не хотелось. Она еще слишком хорошо помнила, что чувство юмора у Высших сил нередко бывает весьма и весьма специфическим и теперь, приняв крест и отказавшись от веры в Четверых, снова уповать на предназначение не собиралась. В конце концов, сами молитвы Создателю и были способом объяснить ему, чего хотят его земные дети, и он слышал, и помогал выбрать дорогу, но никак не выбирал ее за них. Впрочем, спорить о природе веры северная принцесса не собиралась, а вот простую просьбу, от которой отчего-то так сильно щемило сердце, выполнить не просто могла, но и хотела. Быть рядом. Несколько недель назад она поклялась быть рядом и готова была не отступать от этой клятвы столько, сколько им двоим отмерено в этом мире и еще вечность после. Пожалуй, это могло бы кому-то показаться неправильным и фальшивым, ведь они с Филиппом и знакомы-то были меньше четырех месяцев, но разве должна Асдис думать об этом, если еще тогда, произнося троекратное «да» в ответ на вопросы Сильвестра перед алтарем, она понимала, что клянется не перед Богом, не перед архиепископом и даже не перед мужем – перед самой собой. Клянется в том, в чем, может быть смело, может быть иррационально, но уверена от начала и до конца. Если и есть союзы, способные поспорить в искренности с теми, о которых рассказывают старые легенды, то их брак будет именно таким.

Обвив шею мужа руками, Асдис легко коснулась губами его щеки и грустно улыбнулась. Говорить о смертях и ранениях всегда было тяжело. Ей хотелось поддержать Филиппа и она просто прижалась лбом к его виску и перекрестилась, чувствуя, как пересыхает горло и исчезает голос.
– Да упокоит Создатель душу Тристана, проведя ее в рассветные сады. Никогда не нарушал. И я знаю, что не нарушишь. Но я хочу говорить обо всем, что важно для тебя и важно для Ивреса. Сейчас и всегда, – произнесла она борясь с хрипотой и крепче обняла своего Первого маршала, перехватив руки. Она хотела быть частью всего, что он делает, всех событий, оставляющих след в его душе – счастливых или трагичных, совсем не важно. Это было необходимостью для того, чтобы ей удалось по-настоящему стать королевой, ровно как и для того, чтобы раз и навсегда понять самого Филиппа и убедить его в том, что он может говорить вслух все свои мысли, какими бы они не были.
В кабинете было теплее, но муж не собирался довольствоваться малым, чем вызвал у Асдис очередную довольную улыбку. Она почти успела забыть, когда о ней заботились вот так – эти воспоминания остались где-то в детстве, в тех ускользающих из памяти минутах, когда еще были живы отец и братья. Когда ее жизнь еще не разрушилась, чтобы позже из осколков быть собранной вновь. Такой, как сейчас.
Принцесса покачала головой и тихо рассмеялась, запуская холодные еще пальцы в волосы опустившегося у ее ног мужа.
– Только не спрашивай об этом у него, когда он прибудет сюда, хорошо? Иначе, я боюсь, я точно никогда не заслужу его прощения и когда-нибудь стану первой королевой, которую будет открыто грозиться убить или хотя бы выпороть архиепископ ее же королевства.

Нежность, переполняющая эти минуты, когда они наконец оказались наедине, не была сравнима ни с чем. Она была не только в поцелуях – в каждом движении, и Асдис не верила, что на подобную вообще может быть способен кто-то еще. Впрочем, не успела она потянуться к лицу Филиппа, чтобы поднять его, привлечь к себе и снова поцеловать, как все волшебство этого краткого момента оказалось разрушено. Принцесса сжала ладонь супруга и коротко кивнула, снова обувая сапоги. Даже если он решит её оставить здесь, спорить бесполезно. Разве отпустит она теперь его одного?
Впрочем, Филипп спорить не стал, и принцесса облегченно выдохнула, принимая факел.
– Обещаю, – следом за мужем, принцесса скользнула в темный проем в стене, оказываясь в одном из коридоров многочисленных тайных коридоров замка. В день, когда он только собирался, чтобы уехать в столицу, он обещал, что любые тайные ходы будут ей известны, но кто знал, что день исполнения этого обещания наступит так скоро? Разве что Создатель, да и он, Асдис готова была поручиться, не всегда был готов к тому, какие витки приобретает жизнь его любимых детей.

– Как думаешь, кто мог ее увести? Встревоженные слуги, или... – принцесса не договорила, резко качнув головой. Конечно, это слуги, кто же еще? Они просто хотели защитить малышку-принцессу и теперь, стоит лишь их догнать, с облегчением передадут ее на руки дяде. Асдис еще раз тряхнула головой, отгоняя подбирающиеся дурные мысли и зашагала быстрее, свободной ладонью скользя по каменной кладке и стараясь запоминать повороты. На одном из поворотов Фил чуть замешкался, а потом свернул в противоположный ход, увлекая ее за собой.
– Выход за стенами кто-то сторожит, да? Кто? – она еще раз оглянулась на проигнорированный ими коридор, на секунду остановившись, а обернувшись вдруг осознала, что муж уже отошел на приличное расстояние и, пообещав себе больше не отвлекаться, кинулась его догонять. Еще какое-то время они шли вперед, и Асдис вслушивалась в каждый шорох. В какой-то момент ей начало казаться, что она слышит чьи-то шаги, но до определенного момента ничем, кроме как их собственным эхом, это уверенно назвать было нельзя. Однако потом где-то впереди послышались приглушенные, но разборчивые голоса и Асдис, тронув Филиппа за плечо и кивком указав на ведущий чуть наверх коридор, вместе с ним бросилась бегом.

Сложно сказать, услышали ли их заранее, но уже спустя несколько поворотов им удалось найти источник шума. Асдис успела увидеть, как мужчина в доспехах, женщина и маленький ребенок спешно исчезают за очередным поворотом и схватила Филиппа за предплечье.
– Вон они, смотри!
Однако догнать беглецов, кажется, будет совсем не так просто. Не успели они прибавить ходу, как им навстречу из одного из смежных коридоров выскочил вооруженный гвардеец в цветах Шато-Розе.

[icon]http://funkyimg.com/i/2PqTZ.png[/icon][nick]Ásdís Folkung[/nick][status]принадлежность к войне, которой не избежать[/status][sign]Чем древнее род, тем скелетов больше
Притаилось в склепах и погребах[/sign][info]<a href="https://ratioregum.rusff.me/viewtopic.php?id=54">Асдис Фолькунг, 17</a><br> Принцесса Вальдалена и Аллиона, герцогиня Монгайяр<br>[/info]

– Нет, это наверняка нянька. Просто испугалась чего-то, и решила спасаться, мы догоним их, и она вернет нам Каро в целости и сохранности, – Асдис, пожалуй, успокаивала больше себя, нежели Филиппа, и ловила тонкое, но очень едкое ощущение, которое червоточиной расположилось на ее сердце. Рука сама собой опустилась на живот, а перед глазами вместо темных проходов вставала открытая галерея королевского замка Эгдораса, и лицо Филиппа, погруженного в свои воспоминания. Когда берешь на руки свою дочь... Она не хотела догадываться, о чем он говорит, ни тогда, ни тем более сейчас, когда к этому с трудом выходило относиться не слишком ревностно, но осознание приходило само. Они шли сейчас не за его племянницей – за его дочерью. Неужели покойной Марго удалось убедить каждого братьев в том, что Каролина Ришкур именно его дочь? Асдис точно знала, чья девочка дочь, но разве Филипп бы ей поверил? Конечно, нет. Влияние мертвой королевы Марго, дочери герцога Орийака, все еще было слишком высоко. И при кастийонском дворе, и в душах Ришкуров. Странное, почти невесомое чувство обиды мешалось с ревностью, но одновременно с этим беспокойство за Каролину было сильнее. Малышка не была виновата в том, что северная принцесса никак не могла справиться со своими чувствами.

Надеясь все же отвлечься, Асдис тряхнула головой и попыталась переключиться на совсем отвлеченные, неуместные, возможно, но позволяющие сохранять рассудок, темы. Например, про Шадюри. Она слышала эту фамилию, пока гостила в столице, и мельком даже видела его обладателя – молодого герцога. Кажется, младше самого Филиппа. Шальная идея пришла в голову неожиданно, но почему-то показалась важной.
– Познакомим его потом с Гвен? Я обещала ей, что мы найдем для нее офицера, еще тогда, на сборах, – она слабо дернула уголком губ, не видя смысла в полутьме даже изображать улыбку. Она обещала, и она выполнит свое обещание. Все будет хорошо, совсем скоро все будет хорошо. Настолько, что она сможет спокойно подбирать подходящего супруга для своей подруги, что ей не придется больше бегать по подземельям, не справляясь с крупной дрожью, которая била ее от пронизавшего еще за время путешествия от Монгайяра к Кастийону холода, с волнением, заставляющим сердце замирать от каждого отголоска впереди.

А потом началась погоня. Дальше все происходило слишком быстро – Асдис не успела даже сообразить, откуда появился гвардеец Ферона Ришкура, будто бы он правда выскочил из-под земли, и осознала, что происходит, только когда муж оттолкнул ее назад, принимая на свой меч первый удар противника. От неожиданности, она ударилась об одну из стен коридора, на несколько мгновений теряя координацию, а когда спустя пару секунд мир перестал качаться перед глазами, увидела, что Филипп, снова схлестнув сталь своего меча с оружием гвардейца, начать чуть сдавать назад. Следующий удар пришелся супругу в плечо, лезвие вошло в плечо, и прежде, чем окропленным кровью клинком гвардеец сделает следующий удар, Асдис выхватила из ножен на поясе кинжал и подалась вперед, на секунду застывая за спиной герцога и неаккуратно втыкая лезвие в бок его противника. Частичка черной магии, в том или ином виде, все еще оставалась с ней. Пусть даже заключенная в подаренном много лет назад уникальном оружии – она была тем, от чего не выйдет избавиться никогда. Тем, от чего не хотелось избавляться.
Гвардеец осел на пол, испуская дух, а у принцессы затряслись руки – она почему-то вспомнила драуга, который сумел довести ее до истерики своей гибелью. Нет, сейчас нельзя было поддаваться панике. Бледные пальцы сильнее сжали нож, и она в минуту охрипшим голосом произнесла.
– Надо идти быстрее. Хочешь – беги вперед, а я тебя догоню?

Впрочем, имело ли это теперь смысл? Выход из подземелий обнаружился всего спустя пару поворотов, вот только то, что она увидела подле этого выхода, привело ее в ужас. Окровавленный труп женщины, той самой няньки, с перерезанным горлом, неестественным образом согнувшийся, лежал на земле, а на лице несчастной не было даже гримасы ужаса. Только испуг, вечный испуг. В Ивресе считали оружием бездны магию, вот только разве нужна была она, чтобы сотворить такое? Да еще и на глазах у ребенка. Асдис нервно сглотнула.
– Да. Кажется, не все здесь хотели просто обезопасить ребенка...

[icon]http://funkyimg.com/i/2PqTZ.png[/icon][nick]Ásdís Folkung[/nick][status]принадлежность к войне, которой не избежать[/status][sign]Чем древнее род, тем скелетов больше
Притаилось в склепах и погребах[/sign][info]<a href="https://ratioregum.rusff.me/viewtopic.php?id=54">Асдис Фолькунг, 17</a><br> Принцесса Вальдалена и Аллиона, герцогиня Монгайяр<br>[/info]

Она обещала. Филипп всегда припоминал, что всегда выполняет данные обещания, а вот Асдис этим похвастаться не могла, но отнюдь не потому, что не знала цену слову. Просто знала, что иногда лучшим откупом бывает действие, а не выполнение собственных обещаний. Она протянула руку и легонько дотронулась до пальцев, зажимающих кровоточащую рану. Никогда она не чувствовала, что ей не хватает светлого колдовства, сильнее, чем сейчас.
– Было бы очень неосторожно остаться здесь без тебя, – тихо ответила принцесса, борясь с хрипотой, и вытерла кровь с пальцев о подол платья. Будет другое, новое, просто позже, а сейчас самое время использовать его вместо платка. Последний впрочем, спешно вытащенный из рукава, она протянула мужу. Светлая ткань, пропитавшись кровью, вряд ли чем-то поможет, но это, во всяком случае, совершенно точно лучше, чем пытаться закрыть рану ладонью.

Супруг упорно шагал вперед, несмотря на рану. Не остановило его и тело няньки, неестественно вывернутое в луже крови. Асдис лишь на несколько секунд задержалась над ней, задумываясь, что теперь здесь, в этих темных замковых подземельях, наверняка появится новый, вряд ли первый, конечно, призрак. Бедная женщина, скорее всего, не успела даже понять, как умерла. В этом, возможно, были свои плюсы – она не почувствовала боли, но определенно еще и один существенный недостаток: кто теперь сможет убедить ее дух в том, что ему пора отправляться к Создателю? Только если Он сам решит спуститься с небес и помочь найти дорогу заблудшим душам, которых было сотни в этом мире. Но разве у него есть время? Северная принцесса через силу грустно улыбнулась, припоминая, что и у языческих божеств никогда не хватало времени, чтобы решать проблемы обычных людей – живых или мертвых – но на помощь некоторым они ее находили. Быть может и Создатель сегодня найдет время? Хотя бы для своего будущего богоизбранного короля – взрослого или еще нерожденного.

Когда Филипп остановил ее подле одного из домов – единственного, в котором в столь поздний час еще жгли свечи – внутри у Асдис все сжалось. Беспокойство мешалось с подозрениями, а уж то, что внутрь, туда, где могло находиться сколько угодно людей, муж собрался заходить один, вызывало неприятный, липкий страх, постепенно обволакивающий и заставляющий цепенеть. Она и оцепенела – вот так, инстинктивно закрывая ладонью еще совершенно не округлившийся живот.
– Филипп, может... – она начала говорить, но внимательно посмотрев в глаза Первого маршала, поняла, что это бессмысленно. Он все решил, и он, конечно, ее не послушает. Асдис опустила голову и послушно отступила в тень дома, накидывая на голову капюшон и сжимая под плащом рукоять окровавленного кинжала. Второй раз так легко не выйдет, это следовало понимать.
После слов маршала свет в окнах дрогнул и погас и на дом опустилась густая, тянущаяся тишина. Асдис успела подумать, что Филиппу придется выбивать дверь, однако та, судя по звуку оказалась открыта. Насколько же были похитители уверены в том, что их не найдут? Или просто глупы? Так или иначе, принцесса добралась до окна и привстала на цыпочки, осторожно поддевая неплотно закрытые ставни лезвием. Щель стала чуть шире, позволяя разглядеть внутри забившуюся в угол растрепанную принцессу – в совсем легком платьице в такую-то погоду – и схватившегося за меч воина, притаившегося за стеной, отгораживающей комнату от входной двери. Хотелось крикнуть мужу, чьи шаги она отличала по скрипящим в тишине половицам, чтобы был осторожен, но вместо этого Асдис зажала рот ладонью и до боли закусила кожу. Мысли путались, не желая подсказывать верного решения, кроме одного – того, которое лежало на поверхности. Того, от которого она обещала себе отказаться. Сотню раз клялась, что никогда не позволит себе рискнуть уже не только собой, но и собственным ребенком.
И снова готова была нарушить обещание.

Снова поддев ставни и едва не обнаружив себя, Асдис резко резанула ладонь, прикладывая кровоточащую рану к стене. Она не могла сделать так, чтобы противник слёг тут же, отправившись к демонам, неизвестным даже языческим божествам, но могла хотя бы попытаться сделать так, чтобы победить противника Филиппу стало не в пример легче.
– Кости, череп разойдутся, мысли киселем расплывутся, очи в сторону заведутся, а заснут глубоким сном – не проснутся, – прошептала она, глядя на скрытое полумраком и с трудом заметное через щель лицо солдата Шато-Розе. Морок. Мороки всегда действовали быстро. Во всяком случае, в ее прошлой жизни. И она точно не могла разучиться.
В конце концов, эта магия давным давно впиталась в ее кровь.
Низ живота неприятно потянуло, но принцесса сжала зубы и продолжила наблюдать, прекрасно зная, что сейчас это только усилит наговор, как и кровь, которая, вопреки всем законам, будто бы постепенно впитывалась в дерево.
Пожалуйста. Всего один удачный удар.

[icon]http://funkyimg.com/i/2PqTZ.png[/icon][nick]Ásdís Folkung[/nick][status]принадлежность к войне, которой не избежать[/status][sign]Чем древнее род, тем скелетов больше
Притаилось в склепах и погребах[/sign][info]<a href="https://ratioregum.rusff.me/viewtopic.php?id=54">Асдис Фолькунг, 17</a><br> Принцесса Вальдалена и Аллиона, герцогиня Монгайяр<br>[/info]